Кто этот урод, устроивший вакханалию в моем доме? Зачем? Почему? И как он проник внутрь, ведь дверь не сломана! Я открыла ее ключом!
В горле клокотало: то ли рыдания, то ли нервный смех. Первым делом я набрала номер Ирины.
– Сейчас буду! – вскричала верная подруга. – Жди!
– Постой! Ты что?! А с кем ты оставишь Аню?
– Она не спит. Мы сейчас придем.
Затем позвонила в милицию. Первый раз в жизни. Раньше, к счастью, не приходилось связываться с органами, охраняющими наш покой. Да, мы их критикуем, мы ими недовольны, но сейчас именно милиция способна помочь мне. Наверняка они приедут и по горячим следам задержат преступника! И я взыщу с него компенсацию.
Ирише удалось добраться до меня быстрее, чем потенциальным спасителям.
– О, Юля, – простонала на пороге Ириша. На руках она держала сонную Анюту.
– Юля! Как я по тебе соскучилась! Какая ты класивая! У тебя большие глаза! – поприветствовало дитя.
Вот таким нехитрым способом младенцы устанавливают власть над нами. А глаза у меня сейчас действительно большие. Потому что выпученные и немного квадратные. В моей ситуации вряд ли кому-то удалось сохранить индифферентное выражение лица.
– У тебя уболка? А мы уже сделали. А ты не успела? – тарахтел ребенок.
– Юль, ты милицию вызвала?
– Вот, звоню. Нет, не проходи! Ты уничтожишь следы!
Я упорно набирала 02. Каждый раз механический женский голос просил меня подождать, в трубке что-то мелодично булькало минуты три, потом шли гудки. Чудненько. Если бы у моего горла держал нож бандит, он успел бы нашинковать меня, как повар китайского ресторана. А если бы я спасалась от насильника, то к приезду милиции как раз бы и родила.
Но к чему возмущаться? Ведь в той же Америке, где гораздо бóльшая часть налогов тратится по прямому назначению, а не растекается по карманам высокопоставленных чиновников, так вот, даже в Америке жертву, бьющуюся в истерике, оператор службы спасения 911 иногда просит подождать этак с полчасика, пока освободится линия. Честно, честно! Видела в кино, и не раз! Что же говорить о нашей стране, где сначала удовлетворяются скромные нужды властей предержащих, а уж остатки с барского стола, так и быть, кидаются в пасть этой алчной, вечно неудовлетворенной, многоглавой гидре, именуемой народом.
Через двадцать минут упорство все же было вознаграждено. Я добилась ответа. Еще минут пять сама отвечала на разнообразные вопросы. К счастью, от меня не потребовали подробного резюме об интимной жизни за последний год. Иначе они были бы шокированы!
Потом мне велели ни в коем случае ничего не трогать в квартире, не проходить внутрь и ждать наряд милиции.
– Но я уже внутри! – в ужасе прошептала я. Кошмар! Наверняка уничтожила все следы, отпечатки пальцев и микрочастицы.
– Это вы зря. Ладно. Посидите там где-нибудь у входа…
Мы поставили
