за счет давления ведет кровоток к легким, где насыщает кровь кислородом и передает артериям, которые, в свою очередь, переносят и отдают кровь, обогащенную кислородом, всем органам, после чего эта кровь опять поступает в вены, далее в легкие и так по кругу.
Так вот, при остановке сердца вены имеют привычку «спадаться» (прятаться, исчезать и т. п.), что неимоверно затрудняет процесс попадания в них иглой. Такие проблемы сопровождают не только остановку сердца, разумеется, но именно в этом состоянии этот фактор может оказаться фатальным.
В тот день каким-то чудом, иначе я сказать не могу, в вену мы попали, и препараты успешно в неё прожурчали. Однако счастливого исхода, как в большинстве фильмов, не последовало. Продолжая «качать» (термин, произошедший от слова «откачивать», кое в свою очередь означает СЛР), мы с нетерпением ожидали реанимационную бригаду, веря в то, что они приедут, совершат чудо и сердце запустится, и человек выживет, и всё будет хорошо.
И вот счастливый момент: рядом, затормозив на заледеневшей почве, остановилась машина реанимации. Открыв дверь «газели» и только заглянув в неё, реаниматолог скомандовал сворачивать мероприятия.
Привычка не спорить с начальством сработала безотказно: мы убрали руки от пациента. Следующая команда относилась уже к фельдшеру рем-бригады, которая заключалась в наложении электродов от электрокардиографа (он же старый добрый ЭКГ). Зафиксировав изолинию (ровная линия, которую вы можете наблюдать на мониторах в любом сериале, когда у актёра якобы останавливается сердце), мне было велено заполнить посмертный эпикриз, после чего бригада реанимации отчалила в закат, оставив нас наедине уже с трупом.
Какое-то время я тупо смотрел на плоды своей деятельности: весь салон в нечистотах, форма примерно в том же. Повсюду разбросаны ампулы, салфетки и упаковки. Несмотря на минусовую температуру на улице и в салоне, и я, и Лена (а то всё санитарка, да санитарка) мокрые от пота. Столько трудов и усилий ради того, чтобы получить взамен ничто? К такому жизнь меня не готовила, до этого дня меня вообще, судя по всему, носили за пазухой и оберегали от бед.
Грузно вывалившись из салона, я посмотрел на товарищей почившего и грустно помотал головой в стороны, показывая, что, мол, не спасли.
– Спасибо, – подошёл ко мне один из них и протянул руку.
– Ээээ, да не за что, – промямлил я в ответ, пожимая её.
Для меня стало шоком, что меня благодарили не за то, что я спас человека, а хотя бы попытался спасти. Воспитанный на «Докторе Хаусе» и «Анатомии страсти», я считал нормой сражение за человеческую жизнь, но, как водится, опять оказался не прав.
Попросив сигарету, я задумался о том, что не курил уже четыре месяца, а ещё о том, что нужно заехать в ларёк за пачкой, потому что войну с никотиновой зависимостью я проиграл всухую.
На этом история не обрела свой конец. Оказывается, что у нас не всё схвачено, и мы не можем просто
