не человек? Все мы люди. Только чужие друг другу. Просто работаем вместе и все!
– Стелла, его надо спасти, – твердо сказала я.
– Захочет жить – выживет…
– А если жить не захочет? – тихо спросила. – Я ведь тоже не хотела, но вы меня спасли. А могли бы…
– Скажи спасибо Павлу.
– В каком смысле?
– Таких, как ты, слабых, обычно не спасают.
Ее ответ меня ошарашил.
– Что???
– Это так, Беливия. Просто случайность, отравленная вирусом любви.
– А тебя кто спас? – напрямую спросила я.
– Не важно.
Она встала и направилась к двери. Я последовала за ней. Молча, не желая продолжать начавшийся разговор, способный перерасти в ссору. Мне нужно было, чтобы она не калечила Германа, не убивала его психику.
– Ты можешь, не ставить на него программу? – спросила я ей в спину.
Стелла не отвечала. Переставляла с места на место вещи, озабоченно проверяла, работает ли в комнате кондиционер.
– Стелла? – окликнула ее я. – Ты меня слышишь?
– То есть ты считаешь, что я программами ломаю психику? То есть сейчас он там лежит, как овощ, не со сломанной? Вот такой вот здоровенький мальчик!
– Просто… если ты поставишь внушение, он же навсегда останется такой… ориентации… – запинаясь, еле выговорила я.
– И что? Чем это плохо?
– Для системы, может, и хорошо. Но для него…
– Он и есть система. Как ты это не понимаешь! Винтик! Механизм! Вот именно такой нужен. А другой не нужен! Совсем!
– Значит, в его случае это единственный способ выжить? – я задохнулась.
– Возможно, – устало выдохнула Стелла. – Иди уже спать, Беливия.
– А если бы это был твой сын, Стелла, – не унималась я. – Ты бы так же говорила? Так же поступила бы с ним?
– Я не знаю. Наверное, нет.
– Герман тоже чей-то сын! – я искала лазейки в ее душе и, казалось, не находила. – Подумай об этом!
– К чему все эти разговоры о детях? – зло посмотрев на меня, устало спросила она. – Их никогда у нас не будет…
– У тебя все в порядке? – обеспокоенно спросила я.
– Почти.
– Что-то с Валерой?
– А с Валерой – ни-че-го, – отмахнулась она.
– Вы поссорились? – догадалась я.
– Да. Он устроил сцену из-за Германа. Приревновал, – горько усмехнулась Стелла.
– Не может быть, – ответила, хотя мысленно подумала, что именно этого от Валеры и можно было ожидать. – Помиритесь.
– Конечно, – согласилась она. – Спокойной ночи.
Некоторое время спустя
Дорогой Дневник!
Смогу ли я описать словами случившееся… Не знаю…
После разговора со Стеллой спала плохо. И на утро решила непременно проведать Германа. Поговорить с ним, рассказать какую-нибудь
