в гардеробную в середине девятнадцатого века, а до того это был чулан. – Виктория показала маленькую комнатку.
Сэм удержался от ремарки по поводу чуланов. Вряд ли она оценит его шутку. Ему не доводилось встречать девушку серьезнее и сдержаннее Виктории.
– Но для приема важных персон использовались самые шикарные комнаты?
– Нет. Как раз наоборот. Акустика в парадных покоях была такой, что было все слышно на весь дом. Поэтому приватные беседы велись в чуланах. Там даже прислуга не могла подслушать.
– Понятно. Вот, значит, где вы заключаете бизнес-сделки, – пошутил Сэм.
– Или революции и тайные браки, – в тон ему ответила Виктория.
Они вернулись обратно в салон.
– У нас есть еще галерея по периметру дома. Там хорошо прогуливаться в непогоду. И еще там хорошо думается.
Виктория слегка покраснела, и Сэм понял, что она нечаянно проговорилась о чем-то очень личном.
– А дальше бальный зал, – продолжила Виктория. – Там проводились музыкальные вечера: фортепиано, вокал или струнные квартеты аккомпанировали танцующим.
– Та самая комната, где обнаружили плесень? – спросил Сэм. Ему показалось, что в глазах Виктории заблестели слезы. Плакать из-за комнаты? Странно.
– Мы взяли пробы воздуха. Для посетителей там безопасно. Можно обойтись без защитных масок.
Сэм не стал притворяться, что знает про плесень все. Ему она представлялась черными пятнами, которые он видел в комнатах общежития у друзей, когда учился в университете. Поэтому он просто проследовал за Викторией в зал.
Увиденное превзошло все ожидания. Сэм замер на пороге. Интерьер был выполнен в кремово-голубой гамме. В центре зала ковер на полу, фортепиано, стулья, кресла и кушетки вдоль стен. На всех стенах зеркала, в которых отражался свет из окон и от люстры.
– Зал не очень большой, – пояснила Виктория. – Человек на пятьдесят. Ужинали обычно в столовой внизу. А иногда делали фуршет в галерее.
– А сейчас бальный зал используется по назначению? – поинтересовался Сэм.
– Нет. Но я планирую организовать рождественский бал с целью сбора средств. Это будет костюмированный бал эпохи Регентства, с ужином.
Впервые за весь разговор Виктория оживилась. Ее глаза блестели. Да она просто красавица, подумалось Сэму.
– Прошу прощения за недогадливость, – сказал Сэм, – но я не вижу никакой плесени. Разве она не черная и не на потолке?
– Она белая, и ее обнаружили за зеркалом над камином. Она видна под ультрафиолетовым светом. – Виктория вздохнула. – Нам предстоит снять и просушить все драпировки, а потом убедиться, что не осталось спор плесени.
Сэм подошел к камину и потрогал стену. Виктория поморщилась.
– Нельзя дотрагиваться из-за плесени? – спросил Сэм.
– Не рекомендуется трогать стену из-за жира на ваших пальцах. Он вреден для шелка, – объяснила Виктория.
– Так это не обои?
– Это
