губы. Моргание. Все.
Взяв свои покупки, он прошел мимо меня. Я повернулась и покатила свою тележку за ним, чувствуя себя тупой и самодовольной. Я покачала сама себе головой и направилась к машине. Обернувшись на Арчера в последний раз, я увидела, что он тоже смотрит мне вслед.
Он поднял руку и показал:
– Доброй ночи, Бри.
У меня упала челюсть. Он повернулся и через несколько секунд исчез из виду. Прислонившись к машине, я улыбалась, как идиотка.
Глава 9. Арчер, четырнадцать лет
Я шел по лесу, переступая те места, где знал, что могу подвернуть ногу, нагибаясь там, где знал, что меня может хлестнуть ветка. Я знал этот лес как свои пять пальцев. Я не выходил из него уже семь лет.
Ирена шла справа от меня, держась рядом, но успевая исследовать вещи, которые привлекали ее собачье внимание. Если мне надо было, чтобы она подошла, я щелкал пальцами или хлопал в ладоши. Но она была старой собакой и реагировала только на половину моих приказов – то ли потому, что плохо слышала, то ли из упрямства, не знаю.
Я нашел ту ловушку-сеть, которую дядя Нат поставил с моей помощью пару дней назад, и начал снимать ее. Я понимал, что такие вещи помогают утихомиривать голоса, которые дядя Нат, казалось, слышал у себя в голове и даже признавал, что такие занятия создают мне какую-то работу, но я не мог слышать, как в них по ночам попадаются маленькие зверушки. Так что я ходил по участку и разрушал ловушки, которые мы вместе сделали несколькими днями раньше, а также искал те, что дядя Нат ставил самостоятельно.
Как раз когда я закончил, я услыхал голоса, смех и плеск воды, идущие с озера. На берегу, должно быть, играли люди. Я положил на землю то, что держал в руках, и осторожно пошел на звук голосов.
Подойдя к краю деревьев, я сразу увидел ее. Амбер Далтон. Кажется, я замычал, хотя, конечно, никакого звука не возникло. На ней было черное бикини, и она выходила из озера, мокрая насквозь. Я почувствовал, как у меня затвердело в штанах. Только этого не хватало. Это и так случалось почти каждый чертов день, но почему-то сейчас, когда это произошло как реакция на Амбер, мне стало стыдно и странно.
Даже несмотря на то что я умирал от всего этого со стыда, я пытался спросить дядю Ната об этом еще в прошлом году, когда мне было тринадцать, но он только сунул мне несколько журналов с голыми женщинами и снова ушел в лес ставить свои ловушки. Журналы толком ничего не объясняли, но мне нравилось на них смотреть. Наверное, я слишком много времени их рассматривал. А потом я совал руку в штаны и гладил себя, пока мне не становилось легко. Я не знал, хорошо это или плохо, но не мог заставить себя перестать.
Я так внимательно наблюдал за Амбер, глядя, как она смеется и выжимает свои длинные темные волосы, что не заметил, как он подошел. Вдруг громкий мужской голос сказал у меня над ухом: «Да вы только посмотрите! Тут в лесу сидит шпион! Подглядывает за нами! Скажи что-нибудь, шпион! Что, нечего сказать?» И тут он пробормотал себе под нос, так, что его мог расслышать только я: «Долбаный урод».
Тревис.
