Вместо интрижки с юной прелестницей нарвались на меня!
Она с вызовом взглянула на него, но лицо ее тут же приняло обескураженное выражение. А все потому, что Лямзин совершенно неприличным образом расхохотался.
– Вы смеетесь? И что же вам кажется смешным? – спросила она.
– Александра, какой же вы еще ребенок, – он вытер выступившие на глазах слезы. – На самом деле мне страшно нравится все в вас. И умная, и красивая, и уверенная в себе. Я, признаться, очень боялся, что нашему общению помешает разница в возрасте. Знаете, иногда так случается, что после пары встреч просто не о чем с девушкой говорить.
– Эх, Эдик, Эдик, – покачала головой она, – что ж вы, мужчины, все норовите штампами мыслить? Если молодая и блондинка – так уже и не о чем поговорить?!
– Я вовсе не это хотел сказать, – отрицательно мотнул головой он, старательно вылавливая из салата малосольный грибок, – просто у меня уже был неудачный опыт. А я, признаться, болтун еще тот. Мне с женщиной нужно общий язык найти и поговорить всласть. Не люблю, когда скучно.
– Ладно, пусть так.
– Вы обещали рассказать о себе.
– Хорошо, но коротко. – Он сделал предостерегающий жест рукой, собираясь возразить, что хотел бы узнать как можно больше, но она не дала ему ничего сказать: – Очень коротко, а то ничего не скажу.
– Согласен, – смиренно сказал он.
– Родилась я в Москве, но уже в возрасте нескольких месяцев очутилась в Бронницах. Отец нашел работу на местном ювелирном заводе и перевез всю семью, включая меня и моего старшего брата Виктора. Почему у него не было работы на тот момент в Москве, я не знаю, меня в это не посвящали. Но сдается мне, у него случился какой-то конфликт. Мать, которая ранее сидела со мной и братом дома, пошла в школу преподавать литературу. Думаю, намеренно погрузилась по уши в работу, чтобы заглушить тоску по столичной жизни. Ей было скучно в Бронницах, она часто раздражалась, и нам с братом – он на пять лет старше меня – тогда доставалось «на орехи». Отец, наоборот, был всем доволен, всегда улыбался. Он любил и баловал меня, чего, кстати, не могу сказать о брате – к нему он был суров.
– Вы обижены на мать, – констатировал Лямзин.
Александра коротко взглянула на него, но возражать не стала и продолжила рассказ:
– Я из той, домосковской, жизни почти ничего не помню, кроме, пожалуй, пустыря, где гоняла с мальчишками в футбол. Почему-то с девочками у меня отношения не складывались, я дружила только с мальчиками.
Лямзин хотел вставить, что ничего удивительного: это результат внутреннего конфликта с матерью, но не решился и сказал:
– А история с зонтиком, помните, вы мне как-то ее рассказывали. Это где произошло?
Александра засмеялась:
– Надо же, а вы не забыли! Это было на отдыхе на Азовском море, мне тогда всего шесть лет исполнилось. Я уже говорила, что в детстве дружила только с мальчишками, и там, куда мы приехали, тоже сразу обросла лучшими друзьями. И вот как-то раз в чью-то светлую голову – не
