style="font-size:15px;"> – Ну, он, наверное, плохо работал, прогуливал.
– А в чем юмор?
– В неожиданности. Он не ожидал, что его так быстро уволят!
– А профсоюз? – спросил Чаплин.
– Я лучше расскажу вам одесский анекдот. Встречаются две женщины, одна спрашивает: «Где вы были вчера?» – «У Гриши». – «Что вы делали?» – «Ой, я три часа играла им на рояле!» – «Да! Я тоже не люблю эту семью!..»
С Чаплином случилась истерика, он хохотал, вытирая слезы.
Я сказал:
– Мне очень приятно, что вам понравился одесский юмор. Знаете, Одесса вообще необычный город, второго такого в мире нет. Я здесь жил напротив театра оперы и балета. Кстати, вон моя квартира, там сейчас японский ресторан. Хотите суши?
– А что это?
– Сырая рыба.
– У них что, нет времени сварить? – неудачно сострил он.
– А вот наша гордость – театр оперы и балета, лучший в мире. Есть еще в Вене, тех же архитекторов, но у них там не получилось… Хотите, пойдем на «Паяцы»?
Мы вошли в кассу. В окошке, как в амбразуре, за решеткой сидело лицо в очках, диоптрий двенадцать, и не моргая смотрело на меня.
– Ты думаешь, я тебя не узнала? Думаешь, ты так состарился?.. А это кто?
– Это со мной, Чаплин.
– Не знаю. Так что тебе?
– Я бы хотел показать ему театр, послушать «Паяцы».
– Сколько билетов?
– Два.
– Два? А три? А сто? А двести?.. Никто в оперу не ходит. Смейся, паяц!
– Она меня не узнала! – обиделся великий клоун.
Он надолго задумался.
– Чем опечалены, гений? – спросил я.
– Марсель Марсо умер, великий и неповторимый…
Он остановился у витрины, где стоял клоун, похожий на него.
– Боже, это я? Почему я такой длинный?
– Видимо, из уважения! – польстил я.
Тут ко мне подошел незнакомый пожилой одессит.
– Привет! Ну как ты?
– Спасибо, нормально.
– Ты такой же, Роман! Совсем не изменился!
– Наверное, раз вы меня узнали.
– Как здоровье?
– Ничего, держусь!
– Чувствуешь себя хорошо?
– Да.
– Ну слава богу!
Отошел, вернулся.
– А это кто?
– Чаплин.
– С Молдаванки?
– Нет, с Голливуда!
– А он как себя чувствует?
– Тебя Роман зовут? Ты еврей? – спросил Чарли.
– Да! – заплакал я и проснулся.
Было три часа ночи. Я стал вспоминать его фильмы, многие я видел за границей. Подумал: боже, какой он гениальный режиссер, композитор, сценарист, комик, трагик, лирик! Ох, уже четыре часа… Я принял снотворное и уснул.
– Где ты был? – спросил Чаплин. – А сколько сейчас времени?
– Еще рано, а что?
– У меня часы остановились,
