на фабрике «Авангард» наладчиком швейных машин. Вы спросите: а при чем здесь футбол? Сейчас расскажу.
На фабрике я работал с напарником – старшим по смене. Звали его Боря. Он был страстным болельщиком СКА, а я болел за «Черноморец». Много лет СКА не мог выбраться в высшую лигу. И вот наконец в Одессе две команды в высшей лиге! Когда они играли между собой, Одесса напоминала действующий вулкан, извержение которого доходило до Кишинева и Николаева – еще недавно главных ее соперников.
Все начиналось с утра. Мы с Борей запускали смену, и часов в двенадцать я отправлялся на базарчик, расположенный рядом с фабрикой. Покупал сало, десяток яиц, скумбрию-качалочку, помидоры, лучок и обязательно шкалик-четвертинку. В нашей подсобке Боря клал на раскаленную сковородку сало и, когда оно плавилось, вбивал все десять яиц. Самое вкусное блюдо в моей жизни! Я в это время делал салат из помидоров и огурцов, нарезал скумбрийку. Боря наливал себе водку (я в двадцать лет не пил), и мы набрасывались на сковороду, салат, скумбрию. Девушки-швеи нас не беспокоили, знали: сегодня футбол. После утоления первого голода начиналось обсуждение составов – долго, обстоятельно, часов до двух. За это время Боря успевал заснуть, во сне проклиная какую-то Зину и Котю Фурса – главного бомбардира «Черноморца». И часа в три мы, закончив смену, шли на футбол, который начинался в семь.
Мы шли по улице Станиславского (сейчас это опять Раскидайловская). Медленно, не спеша, мы приходили на Соборную площадь, где собирались болельщики-фанаты. Старики, дети, женщины, семечки, шутки, напряжение, ожидание… Примерно час Боря орал, спорил, дразнил фанатов «Черноморца», лузгал семечки и запивал все это пивом. Споры были без ожесточения. И когда я сейчас смотрю на нынешних фанатов – орущих, дерущихся, организованных, в крови, в одинаковых шарфах, – по мне, это не фанаты – это фанатики, они ничего не смыслят в футболе. Они пришли поорать, выпустить пар. Так делай это дома! Настоящий болельщик молчалив. У него все внутри. Он не стучит в барабан. Он не красит волосы в цвета команды. Он любит футбол. Он его понимает.
Это было лирическое отступление, а мы с Борей идем дальше. Мы шли по Дерибасовской, доходили до Екатерининской, где стояли автоматы – сто грамм и бутерброд, все это быстро выпивалось-съедалось. Почему быстро? Потому что главное было впереди. Впереди был подвальчик – шашлычная «У тети Ути».
Заходили мы туда часов в пять. Очередь двигалась живо, все спешили. Из-за дыма, шума и запаха купат и шашлыка ничего не было видно. Но вот из облака дыма появлялась сама тетя Утя.
Тетя Утя порхала между столиками. Она работала по принципу «Одна нога здесь – другая хромая», приговаривая:
– Рыбки мои, счас всех обслужу, всех обсчитаю… Сейчас, мамочка, сейчас, птенчик… Шоб вы все были здоровенькими… Шо ты мине суешь, а?..
– Это долг с прошлого футбола!
– Спасибо, деточка! Шоб мы все выиграли от этой жизни!..
А какие это были купаты! Моим врагам!..
