На некоторых точках глобуса она повторяет очередной круг.
Нам бы пожалеть «бедолаг разжиревших», но нельзя! Враги они сейчас для нас. И для меня лично.
Так что – только вперед! А вперед не получается. Залегла рота. Слишком уж плотный огонь ведут духи. Эх, сейчас бы пару «вертушек», или хоть самую слабенькую артподготовку провести… Тогда бы – лафа! Воюй – не хочу.
Комроты Кулаков еще в предутреннем липком тумане сказал, что после боя все отдаст на разграбление. Нет, не кишлак! Личные запасы сигарет «Родопи». А что там пара блоков? Ничего. Зато вроде бы на самом деле обещан пряник.
Подниматься-то как не хочется! Пули визжат, взрываются фонтанчиками в податливой мягкой земле, чиркают или глухо врезаются в камни, обдавая брызгами кремниевой крошки. Черт, все лицо искровянили осколочки. Острые, заразы! И все же надо подниматься и переться на эти долбаные дувалы.
– Вперед! – как-то удивительно громко в трескотне пулемета прозвучал голос Кулака.
Все невольно обернулись в его сторону. Капитан схватил автомат и выскочил из-за огромного валуна навстречу пулеметам.
Ну и кто бы после этого усидел в укрытии? Ломанулись мы тогда лихо! Духи, видимо, совсем обалдели от такого зрелища, замялись, дали нам шанс прорваться к самому кишлаку. Только когда мы были почти у дувалов, вновь лупанули из всех стволов. Да куда там. Смяли мы их. Напрочь.
Не без потерь. Напоролись мы все же на пулеметы. Завалили подступы к ним своими телами, как тот Александр Матросов. Да кто во время боя считает потери? Есть цель. Есть враг. Надо уничтожить!
Вдруг вижу, споткнулся впереди меня Пестик, здоровенный хохол. Между прочим, фамилия его Тычина, а имя – Павло. Во как! Прилепилось к нему прозвище Пестик. Рост под два метра, кулачищи с чайники, размер обуви под пятидесятый. Короче, еще тот пестик!
Упал Тычина ничком, разбросал руки в стороны, автомат выронил, а ногами сучит, вроде как дальше бежать собирается. Значит, жив! Подскочил я к нему, тяну на себя, а он тяжеленный, в «лифчике» магазинов автоматных несчитано, да и гранат порядочно. Вылущил я Пестика из разгрузки, тяну к себе на плечи. Никак! Хоть бы помог кто. Только все уже вперед проскочили, давят духов в кишлаке. Еле взвалил раненого на плечи.
Тут вторая проблема – два автомата на земле и разгрузка раненого. Встал на колени. Боюсь Пестика на землю уронить, потом ведь не удастся поднять снова. Подобрал добро наше, поднялся в полный рост, аж в глазах померкло, и бодренько зашагал в сторону боя. Благо стрельба уже сместилась к перевалу, туда, где окраина кишлака.
Неудобно, тяжело, черт возьми, такого мужика переть, все время соскальзывает с плеч. Вот уже и носками ботинок волочится по земле. А ботинки у Пестика исторические. Почему исторические? Так ведь история была замечательная.
Когда молодых привезли самолетом из Тузеля, ташкентского военного аэродрома, построили, посчитали, ржали всем полком. Сами посудите, было ведь над чем. Во-первых, хэбэшка у всех
