трубке на некоторое время воцарилось молчание.
– Я не совсем понимаю, о чем идет речь, – осторожно сказал Зданявичюс, – и боюсь, что ничем не смогу вам помочь.
– Очень даже сможете, – заверил Демидов. – Я вам все объясню…
– Простите, но я не могу с вами сейчас разговаривать, – не дал ему договорить адвокат. – Перезвоните позднее…
В трубке послышались гудки.
– Вот гад литовский! – выругался Демидов. – Тоже лабусом оказался!
– Ты бы потише лабусил всех подряд, – предложил Купцу Локис, – а то на нас уже оглядываться начинают. – Он кивнул на высокого полицейского, который стоял неподалеку. – Нам до полного счастья не хватало только объяснений с полицией…
Демидов презрительно смерил стража порядка взглядом.
– Все-таки я, парни, прав, – понижая голос, проговорил он. – Надо сматываться в город, там намного безопасней…
На этот раз Локис и Круглов были вынуждены согласиться. Натянуто улыбаясь полицейскому, который продолжал подозрительно посматривать в их сторону, разведчики вышли в город. Ночь они провели, рассматривая красоты старого города, а утром сели в поезд, идущий на Шяуляй.
Глава 7
Звонок неизвестного человека не был для адвоката Римвидаса Зданявичюса неожиданным. С тех пор, как он взялся защищать Макара Капитоновича Бузько, незнакомые люди стали звонить ему значительно чаще, чем раньше. Кто-то хвалил его за принципиальность и за то, что он не дает разгуляться всякой националистской сволочи. Кто-то, наоборот, проклинал, что он защищает русского оккупанта, которого «расстрелять мало». Были звонки и с прямыми угрозами.
Несколько раз ему прокалывали колеса машины, разбивали лобовое стекло, царапали капот и дверцы. Залезли к нему в квартиру, пытаясь взломать пароль на компьютере, рылись в бумагах. Апогеем устрашения стало нападение на Римвидаса Кастивичеса каких-то хулиганов. Правда, они не рассчитали своих сил и возможностей: Зданявичюс оказался сильнее и подготовленнее, чем нападавшие, и справился с ними без особого труда. Но сам этот факт был адвокату неприятен. К тому же в полиции, куда адвокат обращался по всем происшествиям, относились к его заявлениям с холодным равнодушием, каждый раз старательно демонстрируя нежелание связывать их с профессиональной деятельностью Зданявичюса. На просьбу адвоката предоставить ему и его семье охрану последовал вежливый, но твердый отказ. После очередного формального разговора в полиции Римвидас на всякий случай отправил жену и детей в деревню под Мажейкяем, полагая, что там они будут в безопасности.
Телефонный номер, который высветился на дисплее мобильника, показался Зданявичюсу странным. Некоторое время после окончания разговора он внимательно смотрел на него, пытаясь понять, что его настораживает. «Что бы это могло значить? – подумал Зданявичюс, машинально сохраняя номер в памяти телефона. – Неужели русские все-таки на что-то решились?»
Когда Римвидас Кастивичес
