очереди медноволосый парнишка лет семнадцати-восемнадцати, с худым загорелым лицом, грустным и в то же время дерзким. Он что-то сказал. Мужчина обернулся. Он снова что-то сказал, с вызовом щурясь.
Охранник, стоявший возле выхода на лестницу, насторожился, но драки не случилось. Когда мужчина расплатился и отошел (в корзине лежали цветные карандаши, несколько пар детских носочков и крем для бритья), благодарная кассирша подарила медноволосому мальчишке самую кокетливую из улыбок, разрешенных никесовскими «Правилами поведения с покупателями». У этого в корзине было два больших флакона дорогого иноземного шампуня «Рапсодия протеинов и шелка» и с полдюжины картонных коробочек с винтиками и гайками из скобяного отдела.
Интересное лицо. Не смазливое, нос кривоватый, глаза посажены слишком близко, но интересное. Хотя в школе наверняка был поганцем, поэтому ну его к черту. Или к Мерсмону, как выражаются в этом измерении со времен Темной Весны.
– Ивайло пришел, – вздохнула Глория. – Ужас, еще больше постарел. Ты, если что, будь с ним поласковее, ладно? Жалко его…
От лестницы ковылял, опираясь на трость, морщинистый дед в джинсах и футболке с завихряющейся цветной абстракцией.
– Знакомый?
– Одноклассник Ариадны. Подвид А.
Значит, Леркин ровесник. Подвид А – это неизлечимо, потому что не болезнь, а мутация.
– А это клептоман, – снова чуть толкнув ее, уже другим тоном сообщила девушка. – Тянет без разбору что-нибудь мелкое. Если его застукать с поличным, натурально удивляется, говорит, что положил в карман по рассеянности, и оплачивает с таким видом, точно делает великое одолжение. А если заметили, но доказать не можем, изображает оскорбленную благопристойность. Не бедный, кстати, работает в мебельной фирме.
Мужчина, крупный и ухоженный, и впрямь выглядел представительным дальше некуда. С виду самый приличный субъект из тех, кого показывала Глория.
Сказать, что Лерка чувствовала себя разочарованной, – не то слово. Это же Волшебная страна, а обитатели здешние… Стареющая склочная тетка. Мелкий бытовой хам в обиде на жизнь и сбежавшую жену. Укрывшийся за солидным имиджем магазинный воришка. Да такого добра – вернее, такого зла – и дома полным-полно! Лерка начинала понимать тех, кто рвется в Гиблую зону и дожидается прорывов, как дождика в засуху, невзирая на увещевания скучных должностных лиц. Хм, вот бы Темный Властитель ее похитил и захотел жениться, а кто-нибудь симпатичный ее бы спас… Подумалось об этом не всерьез, все-таки уже не четырнадцать лет, а почти двадцать два, но настроение было то самое. Стоишь в полутемном чулане перед стеклянной стенкой, с другой стороны замаскированной зеркалом, смотришь на местных инсектоидов – и никаких тебе чудес. Нет уж, она во что бы то ни стало побывает на Танаре в полосе риска!
– А ведьмы и колдуны к вам не заходят? – спросила вслух, стараясь, чтобы в голосе не прорезалось разочарование (у Никесов
