заглянул в блокнот:
– Полковнику фон Вендриху.
– Интересно, что за кадр, надо будет дома в Инете посмотреть… Что-нибудь еще занятное было?
– Витте проявил внимание к моей особе.
– А именно?
– Ты знаешь, – смутился Гоша, – такое впечатление, что ему просто не с кем было поболтать. Совершенно ни о чем существенном он не спрашивал.
– Да-а, надо бы тебе диктофон подарить… Более чем уверен, что Сергей Юльевич выяснил все, что хотел, и чуток сверх того. Диктофон… слушай, а заведи-ка ты себе личного секретаря. Такого пройдоху, который влезть куда надо без вазелина с пеленок умеет. Вот только где взять? Может, среди твоих казацких писарей найдется?
– Я и сам начинал думать об этом, – признался Гоша. – Так что поищу.
Наша неспешная беседа была прервана воем самолетного мотора над самой крышей, быстро сменившимся треском разваливающегося аэроплана. Еще один учебный полет прошел не совсем безукоризненно.
– Похоже, мне надо отлучиться ненадолго, – вздохнул я. – Да и ты бы со мной сходил, не помешает. Ну если опять по пьяни… Где там Маша? И пусть маузер захватит.
В этот раз я оказался неправ – пьянкой тут и не пахло, совсем наоборот. Во время очередного полета казачонку Мишке в руль высоты угодила какая-то летающая тварь с перьями. Деревяшку вывернуло под неестественным углом и заклинило, а паренек, работая только газом и немного элеронами, ухитрился дотянуть до аэродрома и сесть, сохранив и себя, и самолет – разбитое в хлам шасси в такой ситуации не считается. Так что маузер тут не нужен… хотя Гоша так не считал. Запрыгнув на мой квадр, он помчался к своей резиденции и через пять минут прикатил обратно.
– Авиатор Полозов! – торжественно обратился он к казачонку. – За мужество и умение, проявленные при выполнении полетов, присваиваю вам внеочередное звание ефрейтора авиации и награждаю именным оружием! – И протянул ему деревянную кобуру с творением немецких оружейников.
– Рад стараться, ваше высочество! – радостно вякнул новоиспеченный шнурок.
– Это самое, – удивился я, – когда это мои звания утвердили?
– Никто твои клоунские чины не утверждал, – ехидно ответило его высочество, – поэтому-то я и могу их присваивать пятнадцатилетнему парню. Подрастет – видно будет.
Чуть позже мы с Гошей продолжили наш разговор.
– Еще я говорил с Ники о Дальнем Востоке, – сказал он. – И я надеюсь, мне удалось убедить его, что обострять отношения с Японией ни к чему.
– Оно, конечно, хорошо бы, – хмыкнул я, – но делать выводы пока рано. Кстати насчет Японии. Про Цусиму и прочее ты, я видел, читал. Наверняка уже мысли появились о модернизации наших кораблей.
– Конечно, я только пока еще не придумал, как это пробить. Дядя Алексей – фигура та еще.
– А зачем? Зачем тебе
