о последних. Большинство персонажей явно бедностью не страдали: расфуфыренные, будто павлины, они отличались от местных жителей как попугай от скворца. Да и скромностью тоже. Громкие подвыпившие голоса, шлепки по тугим попкам служанок составляли основной звуковой фон корчмы.
Правильно Матвей поступает. Незачем девчонке сейчас работать – надо понимать, что титул «мама» тут соответствует земному.
– Только еду разносят?
– Конечно нет: если между собой полюбовно договорятся, то могут и на второй этаж подняться – там пара комнат всегда сдается на полчаса, – ухмыльнулась мне Евдокия. – Ты не думай, что я маленькая, – насладившись зрелищем моего лица, продолжила она. – Все приходится понимать, чтобы клиенты к конкурентам не ушли.
Матвей хоть и ругает смертников, но терять деньги не намерен. Да и не только смертники приезжают в Белгор.
– Вот что, пиранья местного капитализма, сообрази на стол – есть хочу зверски. Кстати, почему он свободен?
– Один стол, правда, самый маленький, всегда свободен для хозяев корчмы и приглашенных ими посетителей.
– А я к какой категории отношусь?
– Конечно, к хозяевам, – возмутилась Дуняша. – А насчет еды – это я быстро, после таких подвигов есть надо много, силы-то небось совсем на исходе? – заявила эта язва, показав мне язык, и, ловко разминувшись своей кормой с моей ладонью, убежала на кухню.
Интересно, в городе есть хоть один человек, который не знает про меня и Арну с девчонками? С правом на личную жизнь здесь, похоже, большая напряженка.
– Привет, племенной бычок, – напротив меня на лавку плюхнулся Матвей.
И этот туда же. Господи, когда это закончится? Тут что, каждый желает меня поздравить или одобрительно похлопать по плечу? Надоело.
– Матвей, какого хрена? Хоть ты меня не доставай.
– Как же, не доставай. Сегодня и завтра, и все ближайшее время жители Белгора только об этом будут и говорить. Такого здесь давно не было. Крепись, пока не произойдет что-то другое, столь же примечательное, – ходить тебе в героях.
– Не понимаю. Что, кроме меня, никто ни разу не смог покрыть пятерых шлюх? – взорвался я. – Так возбудителя выпить – и вперед. Ни за что не поверю в отсутствие такого у местных умельцев, травников или алхимиков.
Матвей от моей тирады расхохотался так, что перекрыл шум в зале.
– Ш-шл-люх? – От смеха у него появились проблемы с произношением.
– А что? – с подозрением спросил я.
Но Матвей никак не мог прийти в себя. Утробный смех прерывался кашлем, а кашель – смехом.
– Ну и Темный с тобой, успокоишься – сам объяснишь, – махнул я на него рукой и уставился в зал.
Тем временем гулянка в зале набирала обороты. Все правильно, обмытие своего приезда – интернациональный праздник мужской половины всех рас, и происходит он везде одинаково. Вот за соседним столиком уже уткнулись мордами в салат, пардон, в блюда с мясом. Другие стараются побыстрее достичь столь восхитительного состояния.
