мужика этого тебе не вернуть, – сообщила Ирина, мстительно глядя девушке в глаза. – Другая женщина между вами.
Девушка мигнула:
– Ничего вы не знаете, – в голосе прозвучало облегчение и даже, пожалуй, тень насмешки проявилась. – Ни-че-го.
И, неся свою победу, как развернутое знамя, мерзавка развернулась и шагнула к двери. Ирина давно смирилась с возможностью провала (при нашей-то работе всякое бывает), но такого откровенного унижения пережить не могла.
– Что же, это его мать?
Она бросила слово в спину, как мячик, и, даже не видя лица, моментально угадала: есть.
Ну, теперь попрыгаешь, маленькая дрянь.
– Его мать… свекровь тебя… мучает!
Девушка не выдержала и обернулась. По ее глазам Ирина поняла, что теряет инициативу, и набрала в грудь побольше воздуха:
– Она… погоди, она… умерла?
Зрачки девчонки расширились, и фотография полетела на пол. Таких точных выстрелов за всю карьеры Ирины было три или четыре – и каждый приносил неизъяснимое удовольствие.
– Умерла! – Ирина взревела, как целая толпа плантаторов за миг до линчевания беглого раба. – А в покое-то тебя не оставила!
В яблочко. Напугалась-то как, овца! Чувство власти было легче воздуха, и распираемая изнутри ведьма готова была, кажется, взлететь.
– Вижу! – палец с длинным черным ногтем указал клиентке за плечо. – Да вот она!
Девушка боролась долгое мгновение – а потом поддалась и обернулась. Несколько секунд рассматривала комнату, диплом с печатью на стене, пучки трав, подвешенные на нитку, лягушачий скелет, белую коробку кондиционера…
– Не видишь? А я вижу! – голос ведьмы звучал набатом. – Я вижу духов! Я вижу демонов!
Вика, выжидавшая на кухне, уважительно покачала головой на этот вопль.
– Вижу! Ходит свекровь за тобой, как пришитая, отпугивает твое счастье! А что ты ей сделала, признавайся?
Серые глаза девушки потемнели на фоне молочно-белого лица. И снова в яблочко; отлично. Негодяйке долго будет помниться ее «интервью».
– Виновата? Признавайся – виновата?!
Незадачливая репортерша рванула прочь из комнаты. Ирина хотела крикнуть ей в спину – «Ату», но вместо этого взревела медью:
– Так и будет ходить за тобой! Не подпустит к тебе счастье, так и знай!
Хлопнула входная дверь. Почти сразу заглянула Вика:
– Слушай, чего это она? Как ошпаренная… Не заплатила!
– Психованная, – Ира стянула с головы платок. – Да еще журналистка…
Несколько минут она сидела, переводя дыхание, слушая, как успокаивается сердце. И такое бывает в нашей практике: мы блестяще работали, мы познали вдохновение; с другой стороны, клиент, который ушел, не заплатив – профессиональный прокол. Неприятно.
– Устала? – Вика поставила чашку на стол – прямо поверх церковной парчи.
– Викуль, – сказал Ира. – Позвони, пожалуйста, Лехе из турагентства,
