такое произошло, полдня их собирали. Комодик отодвигали. Мама одна не справилась, позвала на помощь соседку. Егор был только что после операции, врачи запретили ему напрягаться и поднимать тяжести. А в комодике чего только не наложено. И инструменты разные, и сковородки чугунные чуть ли не позапрошлого века. А еще каменная ступка и старинные весы.
Егор давно бы отправил весь этот хлам на помойку. При его жизни им ни разу не пользовались. Мама, однако, упорно не желала от него избавляться. Весы, мол, принадлежали какой-то прапрапрабабушке, которую даже покойная бабушка Егора уже в живых не застала. Так сказать, память о предках. Жаль только, далекие предки не оставили им что-нибудь поценнее. Маме это гораздо больше бы пригодилось… Увы, наследство было хоть и тяжелое, но исключительно мемориального значения.
Так вот, когда двигали комодик с этим наследством, стена за ним была совершенно целой. Даже если бы Белка-мутант прогрызла дыру, ей никак в кладовку не попасть. Комодик придвинут впритык, и отодвинуть его под силу лишь двум взрослым людям. Все прочие углы Егор только что внимательно изучил. Нет, Белке появиться совершенно неоткуда. Он вернулся к исходной точке: Белка – плод его воображения? Неужели сказались последствия операции?
Егор долго пробыл под общим наркозом. Врач специально предупредил маму: теоретически возможны различные непредсказуемые последствия. Она тогда страшно перепугалась. Доктор внес ясность: она не совсем правильно его поняла, он-то как раз практически уверен, что период реабилитации пройдет нормально, однако хоть вероятность последствий и меньше процента, но в жизни-то разное случается. Предупрежден – значит, вооружен. Главное, вовремя заметить проблему и не пугаться.
Егор, естественно, поинтересовался: какие у него могут возникнуть проблемы? Он-то в первую очередь должен знать, что с ним может произойти. Людей, например, начнет насквозь видеть. Он был бы совсем не против. А еще лучше – взглядом, как лучом, прожигать. Вот славно бы он тогда за себя отомстил! А еще…
Увы, ничего конкретного выяснить не удалось. Мама, решительно вытолкав сына из кабинета, остальные проблемы обсудила с хирургом наедине. И для Егора так и осталось тайной, что же может с ним приключиться. Впрочем, и о самом разговоре он вскоре забыл. Только теперь и вспомнилось.
Рассказать маме? Вообще-то, наверное, надо. Врач ведь сказал: «Главное, заметить проблему и не пугаться». Но… Егор живо представил, как мама расстроится. И, конечно, тут же потащит его на осмотр. Врач, возможно, опять уложит его в больницу. И неизвестно, на какой срок. А ведь мама обещала, что он на следующей неделе уже сможет пойти в школу. Новую. В один класс с Коржиковым, где никто не знает, каким он, Егор, был раньше. Они увидят его иным, теперешним. Что же, все отменить? А галлюцинация, может, вообще больше никогда не повторится. Мало ли в жизни у людей происходит случайностей, которые никак не вредят их здоровью!
И он решил маме не признаваться.
