да сохранит Главный Режиссёр моё плодное яйцо, Аминь!
День восьмой – девятый:
Плодное яйцо завершило своё путешествие. Оно прикрепилось к стенке матки и постепенно врастает в её слизистую оболочку. Есть ли хоть что-либо более возвышенное и поэтичное?! Я прочитала утром своему плодному яйцу все сонеты Шекспира! Оно истощено (не из-за сонетов ли?) – но я не дам усталому слушателю-путнику, израсходовавшему все свои запасы, пропасть! Путник нуждается в новом питательном ресурсе, и я обеспечу его. Я – единственный источник и составная часть. Я – материнский организм, слава мне! О Великая Благость Имплантации, теперь имя нам – Эмбриогенез! Мы вместе пройдём все тяготы и лишения деления, и да не покинет нас Великая Митохондрия и Большой Адронный Коллайдер Великой Вселенской Матушки!»
«А что такого? Сейчас это модно – вести дневники беременности! И чем они идиотичнее и сюсюкательнее – тем большим спросом пользуются. Не осталось практически ни одной ду... беременной, чью прикроватную тумбочку не «украшало» бы какое-нибудь «Мой малыш по косточкам» или «Беременность от бога до чёртиков»!» – хмыкала Софья, хрустя зёрнами в кофемолке.
– Ты чему ухмыляешься? – в ожидании кофе муж сидел рядом за столом.
– Да так, решила в писатели податься.
– Девочка моя, неужели ты наконец решила убить начмеда и написать иронический детектив или даже криминальную драму?
– Ну что ты, милый. Я свято чту главные заповеди: «Не убий!» и «Не напиши иронического детектива и тем паче криминальной драмы для ближнего своего!» Я решила написать мозгодробительный бестселлер для «овуляшек» и «беременяшек»: «Вокруг матки за двести восемьдесят дней» или «Путешествие к центру яйца», например.
– В переносном, я надеюсь, смысле?
– Где-то да. Яйцо – Лингам – и всё такое. А где-то может быть и...
– А «овуляшки» – это кто? – оторопело уточнил спутник Сониной жизни.
– Ну, это такие формы жизни, немного похожие на инфузорию-туфельку. А некоторые даже на амёбу.
– Ну, слава богу, не на гельминтов!
– Зря ты обижаешь гельминтов, дорогой. Они достаточно высокоорганизованны!
– Ну, в любом случае слишком длинно для инфузорий-туфелек. Не говоря уже о том, что издатели будут против таких нейминговых конструкций, насколько я разбираюсь в особенностях современного маркетинга, хотя я и дилетант, – хихикал муж.
– Да? Ну, тогда назову его просто и изящно – «Девять месяцев». Это будет такой розово-слюнявый информационно-агитационный романешти. Ну, или длинная повесть. Или вообще что-то... – Соня неопределённо помахала ручкой, – публицистически-идиотическое. Или сатирическое. Или саркастическое... Не знаю ещё. Когда начну писать – узнаю.
– О чём же ты не знаешь, пока не начнёшь писать, моя любимая незнайка?
– Как о чём?! О беременности, любимый! Разве это
