вечной ночи. Я не знаю, в какие виды спорта играют вот таким сине-бирюзовым мячом, но почему-то в тот момент мне подумалось, что такой спорт обязательно есть и он числится у местного бога среди любимых.
Визуальный контроль на наших кораблях ввели после инцидента у Аппо, когда приборы тяжелого крейсера «Гренландия» не заметили вражеский смерть-зонд, изготовленный с использованием технологии «туман». Тогда погибло полторы тысячи человек, в основном элита Военно-Космических сил Земли, возвращавшаяся после переподготовки на корабли Первой Галактической эскадры.
В мои обязанности входило наблюдать за пространством и в случае обнаружения любого объекта доложить о нем в Командный пост. Не знаю, за какие заслуги получили свои назначения остальные визуальщики «Руси», я же этой чести удостоился, поскольку уже имел опыт военного корректировщика. Впрочем, об этом факте своей биографии я написал в другом месте.
На Медею я летел в составе экипажа «Руси», но с билетом в один конец. Если ты – стерил, если тебе за тридцать пять, то на Земле впереди тебя ждет только работа, холостяцкие будни и одинокая старость. И когда я ясно и четко осознал все это, то решился. Другая планета, другой мир, мир, познавать который я буду всю оставшуюся жизнь. Не знаю, как для других стерилов, но для меня это все же был лучший выход, нежели выстрел из лучемета в голову, который неминуемо произойдет когда-нибудь похмельным осенним утром…
Сомнительная уникальность Медеи заключалась в том, что эта планета смотрела своим северным полюсом в центр Эос, с небольшим отклонением в три или четыре, не помню точно, градуса. Естественно, что в северных широтах стоял вечный полярный день и вечная же жара, а в южном полушарии царствовали мрак и стужа. Такой вот дуалистический мир. Тут белое, там черное. Средневековые богословы визжали бы от радости, попадись им Медея под руку в нужный момент. Само собой, рай разместился бы на светлой стороне, ад, вместе с ледяным озером Коцит, – на темной, а посредине человечество влачило бы свои жалкие дни, зарабатывая достойное посмертие.
Впрочем, ну их, средневековцев… Наворотили они немало, и мы, неблагодарные потомки, не в силах расхлебать всю эту кашу, попросту наказали ретивых предков забвением. Грустно это или неизбежно – кто знает…
Вернемся к Медее. Единственный континент, шириной от пятисот до двух с небольшим тысяч километров, опоясывал, как я уже писал, планету по экватору и был вполне пригоден для жизни. Правда, Северный океан Медеи регулярно поставлял сокрушительные тайфуны с проливными дождями и ураганными ветрами, так как высокие широты являли собой естественный планетарный испаритель. Южный же океан, скованный многометровыми льдами, не менее регулярно «выдыхал» холодные циклоны, которые проносились над континентом, щедро одаривая его снегами и туманами.
Однако многочисленные горные цепи и хребты, возвышающиеся повсюду, создавали немало естественных оазисов в виде уютных горных долин с комфортным микроклиматом. В них наши колонии
