поют хором, но вы не услышите в той же Швеции нестройный, но полный энтузиазма хор незнакомых людей, объединенных только общим автобусом. Так приятно орать какую-нибудь нехитрую мелодию, которую тут же подхватывает сидящий рядом сосед! «Вместе весело шагать по просторам, по просторам, по просторам, и, конечно, припевать лучше хором, лучше хором, лучше хором!»
А почему в России прижилась такая уродливая форма, как колхоз? В Германской Демократической Республике не прижилась, в Румынии, Венгрии, даже славянской Болгарии не прижилась, не говоря уж о Польше или там Чехословакии. Ни в одной стране, находившейся под влиянием СССР, колхозы не были приняты. То есть что-то, конечно, получалось, но с каким же скрипом! И при первой возможности исчезли там колхозные забавы, как сон, как утренний туман.
А у нас колхозы существовали много десятилетий, себя, как правило, не оправдывали, но ведь и не распадались же! Разумеется, действовало государственное и партийное принуждение, но не только оно. Разгадка – в том же русском коллективизме. Как ни крути, а коллективное хозяйство, то есть труд сообща, всегда было присуще русскому крестьянству. Колхоз колхозом, а в страду люди во все века помогали друг другу, погорельцу строили дом всем миром и т. д. В колхозы людей загоняли, но совместному труду русских учить все-таки не надо было.
Проводили опрос. Сто процентов русских студентов сказали, что дали бы соседу списать контрольную работу. Сто процентов американцев с возмущением отвергли эту идею: с какой стати?! Разберемся.
Добросовестный русский студент, может, и не так уж охотно дает лодырю воспользоваться своим трудом, но что делать? Тот обидится, потеряешь дружбу, да и другие студенты твое поведение не одобрят. Нет уж, пусть списывает, с меня не убудет. Соседям надо помогать. Глядишь, и тебе когда-нибудь чем-нибудь помогут. Долг платеж ом красен. Ты мне – я тебе. Рука руку моет. Таких пословиц у нас масса, и все они отражают наш коллективизм.
Английский клерк может годами ездить в электричке на работу, видеть в кресле напротив одного и того же джентльмена и при этом так ни разу с ним не заговорить: как можно? Мы же не представлены друг другу! А вдруг он не хочет со мной разговаривать?! Его визави думает точно так же, и оба мучаются, потому что ехать молча очень скучно.
Такой проблемы у русских не существует. Их коллективизм просто заставляет их разговориться с первым встречным. Больше того, иной раз разговор, например, со случайным попутчиком в поезде даже предпочтительнее. В самом деле, если вы расскажете о своей проблеме подруге, она это запомнит на всю жизнь, и вы будете знать, что ей всё известно. А хочется-то, с одной стороны, рассказать, облегчить душу, снять с нее тяжесть, а с другой – чтобы потом об этом ваш собеседник забыл. Или хотя бы чтобы вы с ним никогда больше друг друга не встретили.
В прежние времена, когда религиозные ритуалы были в большей чести, очень помогала исповедь, ведь священник не имеет права о поведанных ему грехах никому говорить, даже если к нему на исповедь
