в коридор – никого. Только бы не наткнуться на Стайена, сраму не оберёшься, в таком виде бегать!
Вейс проклинала себя, что так и не обучилась пользоваться системой слежения. Ну мерзко это, мерзко – подсматривать! Что ни говорите! Но вот сейчас она дорого бы дала, чтобы понять, где Лас.
Единственная комната, которую она не осматривала – напротив. Та комната, где Лас когда-то начали сниться страшные сны. Настолько страшные, что пришлось обращаться к докторам.
Вейс толкнула дверь, ощущая, что сердце бьётся всё чаще и чаще.
Лас. У зеркала. В чём мать родила – должно быть, тефан сполз с неё – вон она, нижняя часть, под ногами.
Она смотрит в зеркало, поняла Вейс. Ну что за глупость! Именно в зеркале Лас начала видеть разные неприятные вещи.
– Лас! – голос не слушался. Этот кошмар вчера… почему Лас стояла с кинжалом в руке? Почему у неё было такое страшное лицо? Вейс запомнила это выражение. Ей тогда захотелось сорваться с места и бежать, бежать подальше. Но краткий миг – и вот лицо Лас стало обычным, привычным, приятным.
– Тс-с-с… – Лас не отводила взгляда. – Иди сюда. Не шуми.
Вейс пошла, как завороженная. Великое Море, Лас, ну как тебе не стыдно так стоять! А если кто пройдёт по коридору?
Вейс встала рядом с Лас, взяла ту за руку.
– Идём, – шепнула она. – Ещё рано. Нам…
– Смотри, – Лас сжала её ладонь. – Ничего странного не видишь?
Вейс не сразу осмелилась посмотреть в зеркало. У неё тоже были неприятности с зеркалами. Там, в Сердце Мира.
Странно. В зеркале не отражается комната. То есть, отражается что-то другое. Тёмная комнатка, вся завалена каким-то хламом. И… картина! Да, как будто шагах в пяти от зеркала висит картина. Вейс всмотрелась – скала, прибой, Луна и зыбкая дорожка к ней на воде.
И человек. Стоит на скале, смотрит на всё это. Великое Море, изображение движется! Ползут облака, движутся волны…
– Она стояла и смотрела, – голос Лас стал глухим. – Могла стоять так часами. Потом весь день была злая и раздражительная…
– Лас, – Вейс потянула её за запястье. Отвести взгляд от картины было трудно. – Ты о ком?
Лас повернула голову в её сторону. И снова Вейс примерещилось чужое, невыразимо ужасное лицо со страшной, оскаленной улыбкой. В глазах потемнело, Вейс услышала собственный крик и тьма сомкнулась над ней.
Она пришла в себя уже в комнате Лас. Лежала на спине, Лас сидела рядом, держа её за руку и спрятав лицо в ладони.
– Прости, – прошептала Лас. – Не знаю, почему я пошла туда. Мне казалось, что я вижу сон. Сон про то, как я встаю и иду туда. И тут ты вошла… Что ты видела?
Вейс вздрогнула.
– Я не хочу это вспоминать, Лас! У тебя что-то было с лицом! Я посмотрела и мне стало плохо!
– Сначала плохие сны, – Лас выпрямилась. – Потом приступы злости. Теперь ещё это. Со мной что-то происходит, Медвежонок. Мне кажется, я теряю себя. Превращаюсь.
Вейс похолодела. Она поняла, кого имеет в виду Лас.
