сильно увлечься женщиной, но это не могло заставить его забыть о магазине, в котором он появлялся каждое утро. У него был толковый, знающий управляющий и умница секретарша, которым он мог со спокойной душой доверить свой салон хоть на месяц, но Джек считал, что не имеет права этого делать. Кроме того, ему самому нравилось просматривать каталоги, возиться с бухгалтерской отчетностью и улаживать тысячи мелких проблем, которые возникали чуть ли не ежедневно.
Да, в том, что салон «У Джулии» был одним из самых успешных коммерческих предприятий, не было ничего удивительного или случайного. Предприятие Джека росло благодаря его каждодневной заботе и попечению, и за двадцать лет он вложил в него немало душевных сил. Должно быть, поэтому Джек отверг несколько весьма выгодных предложений о присоединении «Джулии» к сети городских универсальных магазинов, в результате чего он стал бы открытым для широкой публики. В этом, разумеется, не было ничего страшного, но Джек попросту не был готов к такому повороту дел. Салон «У Джулии», выросший из небольшого бутика, был на сто процентов его детищем, и ему нравилось быть его единственным владельцем, самому принимать решения и отвечать только перед самим собой.
Когда Джек вошел в кабинет, на его столе, кроме чашечки кофе и бутербродов с русской икрой, лежало несколько телефонограмм, расписание деловых встреч и звонков на сегодня, а также несколько французских товарных каталогов, получения которых он ждал с большим нетерпением. Продукцию парижских фирм можно было без преувеличения назвать великолепной, и Джек с благодарностью вспомнил Дорианну, которая научила его понимать волшебство французских тканей, посвятила в тайны французской кухни, познакомила с изысканным вкусом французских вин... и французских женщин тоже. Он до сих пор питал своего рода слабость ко всему, что было связано с Парижем, и в его салоне всегда было много французских товаров. Джек выписывал их из Франции по фирменным каталогам, и, хотя затраты были велики, это неизменно себя оправдывало. Карден, Сен-Лоран, Шанель – магия этих имен срабатывала безотказно.
Не успел Джек сесть в свое кресло, как раздался музыкальный сигнал селектора внутренней связи, и он, не глядя, включил микрофон.
– Алло, – произнес он глубоким бархатистым баритоном, один звук которого заставлял женские сердца замирать в сладкой истоме. Из этого правила было, однако, одно исключение. Чары Джека совершенно не действовали на его секретаршу, Глэдди, которая слишком хорошо знала своего босса. Она работала у Уотсона уже пять лет и прекрасно разбиралась, что к чему. Джек со своей стороны также относился к ней чисто платонически, поскольку уже давно выработал себе одно правило: никогда не иметь интимных отношений с женщинами, которые на него работают. И за все время он еще ни разу не нарушил этого закона, хотя другие правила, касавшиеся женщин, Джек нарушал всякий раз, когда так ему было удобнее.
– Кто там, Глэдди? – спросил он.
–
