я не о тех, не о твоих родителях! Но у мамы тоже могут быть родители, мои дедушка и бабушка. Может, они еще живы?
– Все узнаешь на Новый год, – отрезал Борис Валентинович и отвернулся прежде, чем Лера успела заметить смущение и досаду на его лице.
А Лера уже неслась в свою комнату и даже не забежала на кухню, где Мила ждала ее и волновалась за свою любимицу. Все в душе переворачивалось от радости и непонятной тревоги. Больше всего потрясла ее фраза отца, что она, может быть, уже видела свою маму, но не узнала ее. Это значит, может оказаться, что мама уже давно находилась рядом с ней.
«А вдруг это Наташа? – подумала Лера и ужасно перепугалась. – А я так издевалась над ней! А она так любит меня и мне поначалу так сильно понравилась! Нет, не может быть, чтобы Наташа была моей мамой. Она давно бы уже призналась. А вдруг мама – это та женщина, которая несколько раз приезжала к отцу на огромной машине? Она всякий раз так странно смотрела на меня! И всегда дарила мне игрушки. А та, другая, что была тут совсем недавно, а потом вдруг обняла меня и выглядела такой счастливой? А я даже не рассмотрела ее толком. Кажется, она была очень красивой. И мама тоже была ужасно красивой, хотя я почему-то не могу вспомнить ее лицо».
Нет, во всем этом надлежало разобраться. Лера вовсе не была наивной малышкой: она знала, что старшие часто обманывают детей, даже если делают вид, что разговаривают с ними на равных. Так, как говорил с ней сегодня отец. Но вдруг он хочет воспользоваться Лериной забывчивостью и ввести в их дом совершенно чужую женщину. Вот этого она никак не должна допустить. Хватит с нее Наташи.
Как же мало надо человеку для настоящего счастья! Заснув далеко за полночь, Лера на следующий день проснулась бодрая и веселая. И сама собрала учебники, переоделась, спустилась вниз. Мила при ее появлении даже всплеснула руками:
– Я думала, ты у нас все еще болеешь. А ты на учебу собралась! Как взрослая!
– Я уже и есть почти взрослая, – строго ответила ей Лера.
В школе в этот день она была внимательна и серьезна, ни разу не отвлеклась на уроках, а после последнего звонка сразу побежала в раздевалку. Самой первой забрала из гардероба свою шубейку, кое-как напялила на себя уже на полпути к выходу. Лишь на полминуты замешкалась Лера в коридоре, чтобы спросить у своей подружки Даши, почему та сидит на скамейке с таким грустным лицом.
– Мама задерживается, – вздохнула хорошенькая томная Даша. – В пробке стоит.
– А моя мама не ездит за мной в школу, – с торжествующей улыбкой сообщила ей Лера. – Я не хочу. Мало ли что может случиться на дороге. Пусть уж лучше дома сидит.
– Да ведь у тебя… – начала было Даша, но тут же примолкла, покраснела и заморгала удивленно. Но потом спросила, тараща на подругу голубенькие глазенки: – А что твоя мама делает весь день дома?
– На пианино играет, – невесть почему сообщила ей Лера. – А потом меня учит играть. – И скорее побежала прочь из школы, потом по узенькой тропинке – в подворотню за школьным зданием.
Наташа,
