он показался в просвете между деревьями, Мэгги поразилась собственной наглости. Дороти Гленнарван действительно принадлежит к избранным мира сего. Как у нее, заурядной танцовщицы, хватит сил играть свою роль?
Ладно, успокоила себя Мэгги, выходя из машины. Я все-таки доброе дело делаю. Помогаю влюбленным.
Уильям проводил ее до парадного входа и сдал на руки дворецкому, который повел ее в личные покои мисс Гленнарван.
Мэгги была так поражена великолепием обстановки, что на время забыла о своей роли. Она вертела головой по сторонам, не веря, что люди на самом деле могут жить в такой роскоши. Высоченные потолки были украшены обильной лепниной, на стенах, словно в средневековом замке, висели гобелены. Полы были выложены огромными мраморными плитами, и каблучки Мэгги звонко цокали, заставляя девушку чувствовать себя неловко.
Дворецкий оставил Мэгги у массивной двери из темного дерева. Девушка робко постучала, на самом деле чувствуя себя подавленной из-за всей этой бьющей в глаза роскоши.
– Войдите, – послышался резкий голос Дороти.
Мэгги осторожно открыла дверь и замерла на пороге. Эта комната была больше квартир, в которых когда-то приходилось ей жить. Чего там только не было! И широкая кровать под балдахином, и камин с креслами, и большое трюмо, заставленное всевозможными баночками. Статуэткам, фотографиям, вышитым подушечкам и хрустальным горкам не было числа. Создавалось впечатление, что кто-то специально задался целью завалить эту комнату как можно сильнее. Все, что было на тот момент модного и красивого, присутствовало в комнате Дороти Гленнарван.
Саму хозяйку Мэгги заметила не сразу. Она как-то потерялась в варварском великолепии обстановки. Дороти сидела в кресле у камина, вытянув вперед длинные ноги в узких темных брюках. Она сосредоточенно изучала кузину, и ни радушия, ни радости не было в ее глазах.
– Добрый день, – улыбнулась Мэгги, делая вид, что не замечает оскорбительного осмотра.
Дороти нехотя кивнула. Она не желала признаваться даже себе, что потрясена внешним видом Магдалены. Неужели когда-то эта ослепительная красавица была противной плаксой, от которого нигде не было спасения? Неужели за какие-то двадцать лет человек способен так измениться? Красота нынешней Магдалены была неоспорима. Дороти, которая в глубине души искренне считала себя самой прекрасной девушкой в мире, была потрясена и золотистыми локонами кузины, и ее небесно голубыми глазами, и точеной фигуркой, которую не портила даже мешковатая юбка.
– Привет, – наконец сказала Дороти, вставая с кресла и подходя к Магдалене. – Чем ты красишь волосы? Такой натуральный цвет…
– Он у меня от природы, – с достоинством ответила девушка.
Дороти закусила губу. Появление Магдалены Роквуд, несомненно, произведет фурор среди ее знакомых. Юная, красивая, благородных кровей. Она сведет с ума всех мужчин, оставив ее, Дороти, далеко позади.
Не буду никуда ее с собой брать,
