align="center">5
Несколько дней назад утром в столовой Питхарли произошла следующая сцена. Уолтер, Констанция и Джулия собрались за завтраком и после обмена стандартными фразами пожилая леди вскользь произнесла:
– Кстати, недавно мне позвонила леди Памела Хемиш, моя давняя знакомая. Она сказала, что ее внучатая племянница Гвендолин собирается на побережье. Я подумала, может быть нам пригласить девочку погостить немного у нас? Племянница Памелы, мать Гвен, была замужем за Эдуардом МакНорманом, который приходится тебе дядей. Ваши прапрапрапрадеды были братьями…
Констанция скривилась. Когда леди Джулия начинала рассуждать о родословных и родственных связях, от нее не было никакого спасения.
– Мама, Эдуарда вряд ли можно назвать моим дядей, – рассмеялся Уолтер, игнорируя жену. – Даже удивительно, что у нас одна фамилия. Но я прекрасно помню Сесилию МакНорман. Весьма капризная дамочка, мы с ней виделись на похоронах Эдуарда.
– Ах, да, – просияла леди Джулия. – Я совсем забыла. Значит, ты не против пригласить Гвендолин к нам? Здесь ей будет весело.
– Пусть приезжает, – равнодушно пожал плечами Уолтер. – Не понимаю, правда, что делать на побережье в это время года, но раз уже ей так хочется…
– Мое мнение, естественно, никого не интересует, – резко сказала Констанция.
Судорога пробежала по красивому лицу Уолтера. Было видно, что только неимоверное усилие воли удерживает его от того, чтобы высказать жене все, что он о ней думает.
– А что ты думаешь по этому вопросу, Конни? – спросил он с угрожающей вежливостью.
– Я считаю, что в доме и так будет полно народу после приезда Марион, – заявила Констанция, ничуть не смущенная тоном мужа. – Она везет с собой кучу знакомых, и я не представляю себе, зачем нам лишний человек!
Мать и сын быстро переглянулись. Уолтер открыл было рот, но леди Джулия покачала головой, предупреждая вспышку гнева.
– Мы можем разместить гораздо большее число гостей, – сухо заметила она, но внимательный наблюдатель мог бы увидеть, что леди Джулия тоже едва сдерживается. – Раз к нам едет твоя родственница, то почему бы и родне Уолтера не навестить нас?
– Я против, – высокомерно заявила Констанция. – Вы не можете игнорировать меня.
– Мама, сообщи Памеле, что мы с радостью примем Гвендолин МакНорман, – хладнокровно обратился Уолтер к матери.
Констанция поджала губы. Остаток завтрака прошел в абсолютной тишине, лишь периодически было слышно бряцанье столовых приборов.
В день приезда Гвендолин Констанция заперлась у себя в комнате. Впрочем, никто не возражал. Уолтеру было проще самому встретить гостью. Он был с самого начала уверен, что дочь Сесилии МакНорман и его жена не поладят. Вспоминая надменную Сесилию, Уолтер не сомневался в том, что ее дочь будет очень на нее
