оправившись от тягот и лишений тюремного существования, возобновил поиск способа выехать в Германию и попасть, наконец, на фронт. Как заявил Канарис своим сослуживцам, служба в «Мадридском этапе» ему порядком надоела. Вместе с тем работа в разведке его увлекала: манила связанная с риском игра, при которой больше значила интуиция, а не здравый смысл. Ему доставляло удовольствие наблюдать, как эти авантюристы, джентльмены удачи, с которыми ему приходилось иметь дело, действуя в тени и подполье, работали то на одну, то на другую сторону, а бывало, что и шпионили на обе стороны одновременно, как они часто надували и обманывали своих хозяев. Ему, с его острым умом, нравилось верховенствовать над такими ловкими парнями и с помощью своего интеллектуального превосходства заставлять их служить себе и своей стране. И все-таки в то время Канарис не воспринимал это волнующее занятие как жизненную цель. Главным для себя он считал службу на боевых кораблях, сражающихся в открытом море с превосходящими силами противника или участие в подводной войне – все более ожесточенной и опасной – на заморских транспортных путях обширной Британской империи. Работа Канариса в Испании в известной мере являлась вкладом в эту подводную войну. Но теперь он горел желанием непосредственно участвовать в ней в качестве командира подводной лодки.
В доме фон Крона между тем усердно искали возможность пробраться в Германию. В конце концов решили, что Канариса заберет из испанского порта какая-нибудь немецкая подводная лодка, оперирующая в Средиземном море. Выбор пал на U-35 под командованием известного своими подвигами капитан-лейтенанта Арнольда де Лапери. Накануне эта лодка вполне официально посетила порт Картахены, чтобы вручить королю Альфонсу письмо от немецкого кайзера, и ее командир имел хорошую возможность изучить подходы и ситуацию в гавани. Рассуждая таким образом, пришли к выводу, что именно U-35, которая, опираясь на австрийскую военно-морскую базу в Поле, вела в Средиземном море войну против союзнического флота, в состоянии без особого риска справиться с этой задачей. Фон Крон по телеграфу передал это предложение военно-морскому руководству в Берлин; оно дало принципиальное согласие. В ходе длительного обмена телеграммами договорились о деталях. А подготовить нужно было немало. Операцию следовало провести в одну из безлунных ночей, чтобы ускользнуть от агентов Антанты, днем и ночью следивших за фон Кроном и Канарисом, и не привлечь внимания испанской береговой охраны. Дважды предприятие срывалось, так как агенты противника каждый раз что-то пронюхивали. Лишь третья попытка увенчалась успехом. Поздно вечером в условленный день Канарис на поезде прибыл в Картахену. Избавившись от наружного наблюдения, он сел в небольшую лодку, которая должна была доставить его из порта на рейд. Лодочник, хорошо знавший прибрежные воды, направил свое суденышко к указанному месту. Точно в назначенное время из воды показалась башня подводной лодки, крышка входного люка
