находился во внутренней гавани Бреста. Представилась возможность атаковать его торпедами. Поэтому наутро следующего дня была запланирована атака «бьюфортов».
Выполнить задание поручили 22-й эскадрилье. Такой перспективе резко воспротивился Брайтвайт, который совершенно справедливо считал, что подобная операция имеет один шанс из тысячи.
Брайтвайт, как хороший командир эскадрильи, думал прежде всего о своем подразделении. Вполне понятно, что человек будет всячески противиться любой оперативной концепции, которая означала бы посылку его подчиненных на задание, с которого у них практически нет шансов вернуться. Естественно, могут быть исключения, но и они, помимо самых крайних обстоятельств, должны оставлять шансы на успех.
Неспособность ВВС поразить эти цели бомбовыми ударами уже была оценена премьер-министром «как явный провал» тактики командования бомбардировочной авиацией. То были дни позора, когда ВВС критиковали за неспособность создать самолет типа пикирующего бомбардировщика. Как выяснилось позже, эта критика была неоправданной, так как пикирующие бомбардировщики успешно использовались для поражения слабо защищенных целей, но в действиях против прочной обороны их потери были недопустимо большими. В то время даже Черчилль говорил о «некомпетентности и очень грубой ошибке» министерства авиации. Теперь же появилась цель, уничтожение или блокирование которой имело решающее значение для успешного продолжения войны. Что могли сделать в этом случае ВВС?
В такой ситуации Черчилль довольно строго отнесся к ВВС, но правильно оценил положение. Уничтожение или повреждение этих кораблей сопряжено с большим риском и потребует жертв, например потери нескольких торпедоносцев и их экипажей, но это необходимо сделать.
Торпедная атака на линейный корабль в гавани будет иметь совершенно определенные последствия. Брайтвайт и летчики его эскадрильи хорошо это знали. Вопрос заключался в следующем: имеется ли реальная возможность нанести существенные повреждения кораблю?
Со времени прибытия двух линейных крейсеров противовоздушная защита Бреста была спешно укреплена. Командование бомбардировочной авиацией уже установило, что эта гавань была одной из наиболее защищенных целей в Европе. Какие же перспективы ожидали торпедоносцев?
Внутреннюю гавань Бреста защищал каменный мол, огибавший ее с запада. Самая дальняя его оконечность находилась примерно в миле от причала. «Гнейзенау» стоял на якоре под прямым углом к причалу примерно в 500 ярдах от восточной границы гавани и примерно на таком же расстоянии от мола и причала. Для торпедной атаки самолету нужно было пересечь внешнюю гавань и подойти к молу под углом к стоящему на якоре кораблю. Это значило оказаться под перекрестным огнем защитных батарей, густо разбросанных на двух полукруглых участках земли, охватывающих внешнюю гавань. Но во внешней гавани непосредственно за молом стояли на якоре три тяжело вооруженных корабля
