достаточной информации, я подготовил «оценку обстановки», которую представил Йодлю; в ней я особо подчеркнул, что, на мой взгляд, в оккупации Скандинавии больше нет необходимости. Обосновал я это – по-моему, убедительно – тем, что предстоящее германское наступление на западе свяжет все имеющиеся в наличии британские и французские силы, поэтому в ближайшем будущем не стоит беспокоиться по поводу посягательств британцев на Норвегию[66]. Рассуждения Йодля были прямо противоположными; он считал, что Британия, вероятно, «приберет Нарвик к рукам сразу же», как только Германия нарушит нейтралитет малых государств, начав наступление на западе. Он смотрел на эту ситуацию с совершенно иных позиций, о чем свидетельствует запись в его дневнике от 13 марта: «Фюрер еще не отдал приказ об учениях «Везерюбунг» [кодовое название Норвежской операции]. Пока что ищет для нее оправдания»[67].
Последующие высказывания и поступки самого Гитлера полностью прояснили, каковы были главные причины, заставившие его твердо держаться планов оккупации Дании и Норвегии, распоряжение о которой появилось 1 марта. Нужные слова были подсказаны ему рейхслейтером Розенбергом вечером 9 апреля, в первый день операции: «Как рейх Бисмарка родился в 1866 году, так Великий германский рейх родится из событий, происходящих сегодня». За такими общими фразами скрывалась возможность заполучить дополнительную свободу действий для ведения войны против Англии на море и в воздухе и, заглядывая в будущее, вывода немецкой военно-морской мощи за пределы узких границ Германской бухты.
Главнокомандующий кригсмарине показал, что у него имелось достаточно влияния в ставке, чтобы выразить свою озабоченность по поводу возможного захвата Скандинавии англичанами; позднее он пытался, но безуспешно, противодействовать последствиям своего поступка, подчеркивая те преимущества, которые бы мы имели, сохранив Норвегию нейтральной. Генерал Фалькенхорст тоже пытался выиграть время для дополнительных «дипломатических шагов», прежде чем принимать военные меры, надеясь таким образом вообще избежать применения силы. Гитлер ответил категорическим отказом. Офицеров, занимавших важные, но более низкие посты, Йодль осадил точно так же, как перед этим осадил меня. В дневниковой записи от 28 марта говорится: «Похоже, некоторые офицеры кригсмарине относятся к учениям «Везер» без энтузиазма и им нужен стимул. Даже трое непосредственных подчиненных фон Фалькен-хорста поднимают темы, которые их не касаются»[68].
Его слова повторяли точку зрения и решимость Гитлера; они характерны для «духа рейхсканцелярии», которая рассматривала любое взвешивание за и против как малодушие и признавала одну лишь «храбрость». Вот еще один пример постоянной фундаментальной ошибки верховной ставки: она считала, что может командовать и осуществлять руководство войсками вплоть до мелочей, не держа при этом руку на пульсе своих солдат или их командиров.
Как
Насколько я смог выяснить, этот документ не сохранился.
Дневник Йодля, 13 и 14 марта 1940 г.
Дневник Йодля, 21 и 22 марта 1940 г.
