главной балластной цистерны останется открытым до тех пор, пока мы под водой. Главный механик открыл клапан носовой цистерны надводного положения и уравнительную цистерну, лодка стала тяжелой, и мы пошли на глубину.
За моей спиной матрос стоял у воздухопровода высокого давления, состоящего из ряда клапанов, контролирующих подачу сжатого воздуха для продува цистерн. Я дал ему знак, и он под высоким давлением пустил воздух в лодку, в то время как я следил по барометру за нарастанием давления. Вскоре оболочка воздухопровода затвердела.
– Давление в лодке, командир.
– Очень хорошо. Глубина шестьдесят пять футов.
Мы опускались всего лишь до перископной глубины.
Стрелка ползла по циферблату глубиномера.
Двадцать футов… тридцать… сорок пять…
– Продуть быструю цистерну… закрыть клапан высокого давления… быстро погрузиться… закрыть клапаны главной балластной цистерны…
Над нами в боевой рубке рулевой просигналил по семафору: двигаться на средней скорости, чтобы мы могли «почувствовать» лодку. Необходимо знать, тяжелая она или легкая, идет вниз носом или кормой, придется ли вам перекачивать воду с одного конца лодки на другой, чтобы удифферентовать ее, заполнять ли водой балластные цистерны, чтобы утяжелить лодку, или, наоборот, сделать ее более легкой.
Мне следует подчеркнуть, что сама эта операция не выглядит такой драматичной, как кажется. Каждый невозмутим. Команды и ответы передаются вполголоса. Некоторые из них никогда не произносятся: слаженному коллективу достаточно жеста. Но все мы волнуемся, потому что погружение лодки требует исключительной точности. Абсолютно в порядке вещей, если во время атаки капитан прикажет офицеру погружения: «Еще на шесть дюймов ниже!»
Мы были на глубине. Теперь ожидали команды из боевой рубки, где сближение отрабатывалось так, будто это математическая задача, и у меня было время для того, чтобы беспокоиться о том, что произойдет, когда мы выстрелим торпедами.
При стрельбе из носовых аппаратов нос лодки поднимается из воды. Если у цели есть эскорт, то это может иметь катастрофические последствия. Поэтому я беспокоился, смогу ли хорошо выполнить свою часть работы, и еще о том, что смогут сделать в отношении нас японцы. Моряки, в первый раз идущие в атаку, всегда наделяют противника сверхчеловеческими способностями. Пройдет много времени, прежде чем вы уверуете в то, что преимущество на вашей стороне. Потом-то, конечно, понимаешь, что противник – всего лишь беззащитный одинокий грузовой корабль и его экипаж – вероятно, был до смерти напуган, но во время нашей первой атаки в 1942 году нам так не казалось.
Мы выпустили по грузовому судну три торпеды с расстояния в 1430 ярдов, через пару минут повернули к цели, опустились глубже, прошли под ней и продолжили движение. Он развернулся к нам сразу же после нашей стрельбы, и мы, естественно, подумали, что он не задет, несмотря на то что слышали звук
