сидишь в очереди к стоматологу. Ты уже и номерок взял, а все надеешься, что следующим не тебя вызовут, а кого-нибудь другого, и оттягиваешь неизбежное. Но вот и по тебе звонит колокол.
– Иди, открывай невесте! – ехидно командует Рахиль Иосифовна.
– Здравствуйте, я Анна, а вы…
– Я… я… еврей, – с перепугу невпопад брякает Илья.
– Это заметно.
– Это моя мама – Рахиль Иосифовна.
– Очень приятно.
– Проходите, не стесняйтесь, – делает улыбку Рахиль Иосифовна. – Сейчас я за чайником и мухой обратно, – говорит она, застывая при этом на месте.
– Мама!
– А?
– Ты муха или соляной столб?
– Уже лечу.
Некоторое время Анна и Илья стоят напротив друг друга в некоторой нерешительности, как два неопытных гладиатора.
– Проходите, садитесь. Будем пить чай, – снимает напряжение появившаяся из кухни Рахиль Иосифовна.
– Спасибо.
– Я слышала, у вас мама в Германии, – завязывает разговор мама Ильи.
– Да, два года назад она вышла замуж и уехала.
– Простите, она фиктивно вышла?
– Нет.
– Она вышла за немца? – не отступает Рахиль Иосифовна.
– Ага, – встревает Илья, – чтобы отомстить за дедушку, погибшего в сорок третьем.
– Илья, как тебе не стыдно!
– Да ничего. Нет, за еврея.
Тут звонит телефон. Рахиль Иосифовна берет трубку.
– Пашенька, шолом-шолом! Беседэр! Все! Даю тебе его, даю. Илюша! Иди! Быстро! Израиль! Паша!
Пока Илья беседует с Пашей, Рахиль Иосифовна глушит его, как коммунисты Би-Би-Си.
– Да, все уезжают, – говорит она. – У нас тоже почти все родственники уехали, кто в Израиль, кто в Америку, кто в Германию. А молодежь тем более. У Илюши все друзья разлетелись по свету. И Павлик, и Маша… Вот, как раз Павлик звонит из Израиля. – Рахиль Иосифовна поворачивается к сыну: – Что, вы уже поговорили? Ну, и что Паша?
– Открыл свой бизнес.
– Да? И что он делает?
– Разбивает газоны. Говорит, что если кому-то из наших знакомых надо будет разбить газон, так чтобы мы имели его в виду.
– Господи! Здесь уже давным-давно разбили все, что можно было разбить, – сокрушается Рахиль Иосифовна. – Так вот, Анечка, они учились с Пашей и Машей в университете, на журналистике, а потом Маша устроилась на телевидение в программу «День Дона». А Паша, он из Киева, только приехал в Ростов к Илюше, и они пошли к Маше на работу. Илюша, ты помнишь эту хохму?
– Мама, кому это интересно?
– Всем, – голосом, не терпящим возражений, заявляет Рахиль Иосифовна. – Так вот, они пришли на телевидение с Пашей, но их туда не пустили к Маше, сказали: «Она на дне Дона». Паша испугался. А когда Маша появилась, Паша сказал: «Слушай, ты сухая, а я думал – будешь мокрая и в водорослях…» Маша тоже уехала, в Америку.
– Работает сейчас где-нибудь на «Дне Амазонки»
