ней большим хлебным ножом, которым резала сандвичи. Ее глаза широко раскрылись и остекленели.
– Алиса, положи нож. – Голос Клая прозвучал резче, чем ему хотелось. – Иначе ты порежешь кого-нибудь из нас.
– Или себя, – добавил Том обычным, мягко-успокаивающим голосом. Его очки поблескивали в свете аварийных ламп.
Девушка положила нож, но тут же схватила его.
– Мне он нужен. Я возьму его с собой. У тебя есть нож, Клай. Я тоже хочу.
– Хорошо, – кивнул он, – но у тебя нет пояса. Мы сделаем его из скатерти. А пока будь осторожнее.
Половину сандвичей они сделали с сыром и ростбифом, половину – с сыром и окороком. Алиса завернула их в бумагу. Под кассовым аппаратом Клай нашел стопку пакетов с ручками с надписью «ПАКЕТ ДЛЯ СОБАК» на одной стороне и «ПАКЕТ ДЛЯ ЛЮДЕЙ» – на другой. Они с Томом уложили сандвичи в два пакета, а в третий сунули три бутылки воды.
Столы накрыли к обеду, который, увы, состояться уже не мог. Два или три стола перевернули, но на остальных все стояло как положено, стаканы и столовые приборы поблескивали в жестком свете настенных ламп аварийного освещения. От их упорядоченности у Клая защемило сердце. Белизна аккуратно сложенных салфеток, маленькие электрические лампы на каждом столике. Они не горели, и Клай подозревал, что пройдет много времени, прежде чем они зажгутся вновь.
Он видел, как Алиса и Том оглядывают зал, на лицах читалась та самая грусть, что заполнила его сердце, и у него вдруг возникло желание, чуть ли не маниакальное, хоть как-то подбодрить их. Он вспомнил фокус, который когда-то показывал сыну. Вновь подумал о сотовом телефоне Джонни, и паника-крыса еще раз проверила прочность клетки. Но Клай всем сердцем надеялся, что этот чертов мобильник лежит забытый под кроватью Джонни-малыша среди катышков пыли, с совсем-совсем-совсем разряженным аккумулятором.
– Посмотрите сюда, – он отставил в сторону пакет с сандвичами, – и, пожалуйста, обратите внимание, на ловкость моих рук. – Он ухватился за свисающий край скатерти.
– Сейчас не время для салонных фокусов, – заметил Том.
– Я хочу посмотреть, – возразила Алиса, и впервые после встречи с ней они увидели на ее лице улыбку. Маленькую, но улыбку.
– Нам нужна скатерть, – пояснил Клай. – На это уйдет секунда, а кроме того, дама хочет посмотреть. – Он повернулся к Алисе. – Но ты должна сказать волшебное слово. Возможно, подойдет «Шейзэм!».
– Шейзэм! – воскликнула Алиса, и Клай резко дернул скатерть обеими руками.
Фокус этот он не показывал уже два, может, три года и едва не провалился. Но при этом его ошибка, вероятно, отсутствие должной резкости рывка, добавила фокусу очарования. Тарелки, столовые приборы, стаканы, настольная лампа, вместо того чтобы остаться на месте после магического исчезновения из-под них скатерти, сдвинулись примерно на четыре дюйма вправо. Ближайший к Клаю стакан остановился на самом краю, чуть меньшая часть его круглого основания зависла над полом.
Алиса зааплодировала, потом засмеялась.
