побудит вас передать Восточному фронту подкрепление, которое там необходимо, – и вы сделаете это сегодня вечером.
В ранние утренние часы 10 января генерал Харпе, главнокомандующий группой армий «А», ехал на юг по шоссе Кельце к своему штабу в Кракове. Равнины с обеих сторон прямой, без лесов дороги были покрыты снегом. Они бесконечно простирались во все направления – пустые, белые и плоские, без единого препятствия для русских бронетанковых войск.
Генерал возвращался из поездки на фронт, расположенный на плацдарме в Баранове. Он обсудил с генералом Грэзером посещение Гудерианом штаба группы армий «А». Они говорили об обещании Гудериана решительно потребовать подкреплений с запада или, в случае неудачи, одобрения операции «Поездка на санях», плана, разработанного Харпе и его помощником, генералом фон Ксиландером. Харпе слишком хорошо знал, что этот план в лучшем случае мог не больше чем воспрепятствовать русским вторгнуться в Силезию. Но по крайней мере, это была операция, которая давала немного надежды…
Пронизывающий ветер катился по равнинам. Генерал Харпе спрятал лицо в мехе воротника. Он был человеком, который все еще верил в судьбу Гитлера. Он даже все еще верил в разведку Гитлера и не обратил особого внимания на предупреждение Гудериана, что операция «Поездка на санях» интерпретируется Гитлером как выражение нехватки у Харпе боевого духа. Харпе надеялся – надеялся уверенно, – что в последний момент Гитлер поймет, насколько отчаянной была ситуация.
Автомобиль генерала вкатился в Краков и остановился перед зданием школы, где располагался его штаб. Генерал фон Ксиландер ждал на ступенях.
– Верховное командование армии только что прислало результаты совещания генерала Гудериана в штаб-квартире фюрера, – сказал фон Ксиландер. – Фюрер отказался от всего. От курляндских войск с запада, «Поездки на санях» – от всего. Фронт остается там, где он есть. И ситуация остается такой, какова она есть. Фюрер не верит, что будет русское наступление…
Глава 2
Увертюра на Висле
Ночью 12 января глубокую тишину над заснеженными пустыми просторами фронта в Баранове разорвал внезапный рев тяжелой советской артиллерии, взрывающей заграждения. Было около половины второго.
До шести часов утра многие тысячи российских снарядов градом осыпали немецкие линии. Они буквально распыляли позиции и людей. Между шестью и шестью тридцатью артиллерийский обстрел немного ослабел, чтобы только вновь вырасти до такого уровня, какого Вторая мировая война не знала прежде.
Затем русские пошли в атаку. Бесчисленные полковые колонны проникли в разрушенный немецкий фронт, не беспокоясь об опасности для флангов. Позади них катили советские танковые армии, одинаково равнодушные к тому, что происходило справа, слева или позади них. Они продолжали путь на запад. Рои пехотных дивизий следовали по их пятам, моторизованные любыми транспортными средствами, которые
