с книгами, компьютер на столе и очень удобное ортопедическое кресло.
В гостиной – длинная стенка с баром, домашний кинотеатр, глубокие уютные кресла, диван, журнальный столик и по углам в деревянных кадках огромные пальмы с листьями, напоминающими огромные веера.
– И отчего у тебя всегда так чисто? Ты сам убираешься или к тебе домработница приходит? – спросила я его как-то.
– Нет у меня никакой домработницы, я просто ничего не разбрасываю, а вещи сразу кладу на место. – Это его, наверное, Олимпиада в детстве вышколила, ну ничего, я быстро тут «порядок» наведу.
Сегодня обычная опрятность квартиры была несколько нарушена: в гостиной накрыт стол – всевозможные вина, фрукты, икра… А в центре огромный букет красных роз – видимо, Влас этим букетом лишний раз хотел напомнить мне о своей любви.
Он торжественно взял меня за руку и повел в спальню – постель была разобрана; белые шелковые простыни, пол, тумбочка – все было усыпано кровавыми лепестками роз.
– Здорово! – воскликнула я, а сама подумала: «Из рекламы слизал».
– Ну что, сначала перекусим? – спросил он.
– Да, да, – согласилась я и метнулась в гостиную. Я ведь два дня голодала – после того как мамаша опустошила мой холодильник, мне все было недосуг зайти в магазин и купить поесть.
Влас налил вина и несколько высокопарно произнес:
– Выпьем за нашу любовь, Машенька… – Он, видимо, хотел еще что-то сказать, но я не могла смотреть на всю эту вкуснятину.
– Да, да, за нашу любовь, – поддакнула я, опустошила бокал и набросилась на еду.
В мой желудок летело все, что видели глаза, без разбора – котлеты по-киевски, оливье, икра, окорок, сырокопченая колбаса, внушительный кусок торта «Наполеон», осетрина. Я налетела на еду подобно стае среднерусской саранчи, которая, передвигаясь со скоростью тридцать километров в сутки, умудряется при этом уничтожить всю зеленую растительность, вплоть до стеблей, колосьев, плодов и даже коры! Я не ела, а скорее поглощала то, что было на столе, не видя ничего вокруг и не воспринимая вкуса того, что ем. Наконец, когда дело дошло до фруктов и я с жадностью схватила виноградную кисть, вдруг почувствовала на себе взгляд Власа – он смотрел на меня с удивлением, даже нет, пожалуй, не с удивлением, в глазах его застыл ужас. Я положила гроздь обратно в вазочку и скрестила руки на коленях.
– Ешь, ешь, наедайся, – проговорил он.
– Спасибо, все было очень вкусно, – ответила я и почувствовала себя не в своей тарелке.
– Ты что, голодала без меня? – заботливо спросил он.
– С чего это ты взял? Ничего я не голодала!
– Маша, – начал было он, но замолчал.
– Что?
– Я совсем по-другому представлял нашу встречу. Я так к ней готовился, так ждал ее.
– Я тоже, – ответила
