пульт и накрыла младшего пледом. На этом ее материнские хлопоты закончились, и она вернулась к подруге.
Варя тем временем успела немного собраться с мыслями. Ее первым побуждением было не поверить Кристине. Может, та что-то и слышала, но не так поняла. Но женщина тут же отвергла этот вариант. Кристина, может быть, болтушка. Но уж никак не дура. И привирать ей несвойственно. За годы долгой дружбы – а они дружили с десятого класса школы – Варя ни разу не уличила подругу во лжи. Самым крупным Кристининым недостатком была страсть давать советы. Причем, зачастую бесполезные, и даже вредные. Но Варя почти никогда им не следовала, и их дружбу, таким образом, не омрачали взаимные обиды. Кроме того, Кристина любила посплетничать, и за это Андрей прозвал ее «Эхо Москвы». Но и это Варе никогда не мешало. Нет, подруга не солгала ей. У нее, прежде всего, не было ни малейшей причины лгать!
– Выпьем еще? – предложила Кристина. – Ну, не унывай. Мало ли что бывает! Мужики вообще скрытный народ. И зачем они из всего тайну делают? Мой последний, например, скрывал, что у него язва желудка. Представь – даже я не знала! Ел все подряд, зеленый ходил, мучился… В конце-концов, в больницу загремел. Я его потом спрашивала – зачем ты врал, что здоров? Я бы тебе готовила кашки… А он заявил, что не желает, чтобы его считали старой развалюхой. Чуть в ящик не сыграл – до того молодился! А теперь…
– Да погоди ты со своим бывшим, – взмолилась Варя. – Сто раз я про него слышала! Ты лучше скажи – какую цифру называл Андрей? Пять тысяч долларов?! Он столько занял? Да я никогда таких денег в доме не видела!
Кристина слегка обиделась:
– Не хочешь – можешь мне не верить. Только он сказал, что если продаст дачу, все равно не хватит денег, чтобы расплатиться. Я поняла, что и пяти тысяч не хватит. А сколько может стоить ваша дача? Я так и сяк прикидывала… Сам-то домик паршивый, но участок приличный. Как ни крути – в сезон за него можно просить тысяч девять-десять. Даже сейчас, при нынешних-то ценах. Ну а зимой, конечно, он стоил меньше. Кто покупает дачу зимой? Яичницу будешь? Я умираю – есть хочу.
И с этими словами Кристина взялась за приготовление ужина. Варя взглянула на часы и ужаснулась. Десятый час! Она вскочила:
– Слушай, я побежала. Вчера сдуру отключила телефон, теперь даже позвонить домой не могу. Спасибо, что просветила меня! Уж теперь я постараюсь узнать, занимал он деньги или нет. Надеюсь, все-таки отдал. Ведь дачу-то не продавали. Его родители до сих пор там огродничают. Только… Где же он мог взять пять тысяч? Больше и продавать-то нечего!
– Да ты не переживай, – заметила подруга. – Уже полгода прошло, наверное, он расплатился. А то бы ты уже познакомилась с кредиторшей.
– Ты ее так и не видела?
– Не удалось. А хотелось бы на нее взглянуть. Голос у нее был такой… начальственный, – проворчала Кристина, гремя в духовке сковородками. – Черт, ни одной чистой… Я уж пыталась научить Гришку мыть посуду,
