Название:
Автор:
Жанр:
Серия:
Издательство:
благодаря Момику, который ужасно пугается, когда Билл умирает, и, может, это его страх, вернее, отчаяние, возвращает ему Билла, и тот поднимается с улыбкой и говорит: «Спасибо, Джонни, ты спас мне жизнь!» А Блеки тем временем хрумкает сахарные кубики: Момик все-таки умудрился склеить их из маминого песка пластиковым клеем и заморозил во льду, которым Эйзер-молочник набивает свои ящики с молоком и сметаной. Блеки уминает сладкие кубики с налипшей на них грязью и соломой, а Билл умирает и оживает, умирает и оживает, снова и снова, и это главное в этой игре, но, по правде, это ведь не игра, с какой стати игра? Момику совершенно не доставляет никакого удовольствия, что Билл то и дело умирает, но он не может прекратить это, потому что обязан тренироваться в оживлении, есть так много людей, которые ждут не дождутся, чтобы он уже стал в этом деле всемирно известным специалистом, как все ждали профессора Иону Солка, чтобы он придумал наконец свою прививку от детского паралича, и Момик прекрасно знает, что кто-то должен вызваться первым, и вступить в заколдованную страну, и бороться там с Нацистским зверем, и спасти всех, и вернуть их оттуда, нужно только изобрести какую-нибудь хитрость, разработать тактику и приемы, что-нибудь такое. Меир Хар-Цион, если бы ему пришлось сражаться со зверем, наверняка применил бы какой-нибудь гениальный и отчаянный ход, известный, может быть, только тренеру Гиоле Менди, которого мы специально привезли из Венгрии, такой исключительный волшебный метод, который сумеет поправить родителей Момика и теперь, и в прошлом тоже, но Нацистский зверь не соглашается пока что сбросить свою маску, и вообще с животными не видно большого успеха, Момику делается плохо всякий раз, когда он думает, что, может быть, он напрасно держит там в темноте всех этих несчастных существ, но тогда он говорит себе, что ничего не поделаешь – на войне порой страдают и те, которые ни в чем не виноваты (у него выписана такая фраза), как, например, собака Лайка, принесшая себя на алтарь науки в Спутнике-2, и единственно, что он может, это постараться еще больше, спать поменьше и все время брать пример с дедушки Аншела, который уже столько лет не сдается, и не отступает, и продолжает тянуть свою повесть, чтобы однажды, может быть, все-таки победить Геррнайгеля и покончить со всем этим, но иногда у Момика появляется ощущение, что дедушка так запутался в своем рассказе, что даже у Геррнайгеля лопнуло терпение.
Однажды во время обеда случился настоящий переполох: дедушка начал громко кричать, а потом приложил руку к уху и стал прислушиваться, лицо его покраснело, а губы начали дрожать, Момик вскочил, и от страха бросился к двери, и прижался к ней спиной, и мгновенно понял то, чего все время по своей глупости не понимал: этот Геррнайгель и есть Нацикапут, ведь «капут» означает «все, крышка!», это Момик знает из иврита, а «наци» – это Нацистский зверь, и теперь ясно, что Геррнайгель сердится на дедушку из-за его рассказа, потому что, как видно, он совершенно не согласен быть «капут» и требует, чтобы дедушка изменил рассказ, как
