отказывалась поддаваться, и он с расстройства саданул по ней кулаком. Безрезультатно. Придется ее выламывать. В щель снаружи просунулись тонкие белые пальцы, сжались на торце и напряглись, помогая выбраться. Бутчер тоже приналег на преграду, и она, жалобно застонав, отворилась. Удивительное дело, но настрой крепыша поменялся за одну секунду. Теперь ему совершенно не хотелось выбираться наружу. Он думал, что жена уже спит. Скорее всего, так оно и было, но он умудрился разбудить ее своими попытками выбраться.
Она сидела на краю капсулы. Красивая, но такая усталая. Длинные безжизненные волосы, закинутые на плечо, глаза, обведенные черными кругами, нереальная обреченность во взгляде.
– Все получилось? Ты продал ту штуку? – спросила она его тихо.
Черт! Надо было остаться в игре. Попытаться что-нибудь придумать. Хотя кого он обманывает? Он вложил все до последней копейки в тот поход в данж за уникальным щитом. Даже группу не смог нормальную сколотить и взял с собой только одного универсального мага. Ту самую девочку-скульптора. Тактику прохождения и убийства финального босса Бутчер разрабатывал почти месяц. Крохи оставшихся после найма мага денег вложил в зелья и расходники. И прошел этот данж! На соплях, из последних сил и с каплей оставшейся жизни. Но прошел!
Когда он приблизился к исчезающему телу воеводы духарей и поднял выпавший из него щит, его аж затрясло от радости. Вот! Наконец-то непрекращающаяся череда неудач позади, теперь он может поверить в то, что способен быть ответственным мужем и, самое главное, отцом.
Какой черт его дернул остаться посмотреть на художества магички, вместо того чтобы нестись побыстрее в город и выставлять щит на аукцион? Наверное, свою роль сыграло полное истощение после тяжелого боя. Или после свалившегося с плеч груза сомнений организм потребовал расслабляющую передышку.
Вот и расслабился. Настолько классно отдохнул, что теперь сидит перед морально вымотанной женой и никак не может выдавить из себя ни одного слова.
– Борис, не молчи. Скажи, как все прошло.
– Нормально прошло. Но потом… я потерял щит.
– Как потерял? Он у тебя что, из кармана вывалился по дороге? Возвращайся и поищи.
– Бесполезно. Его отобрали. Украли. Развели меня как самого тупого нуба, понимаешь! – Борис-Бутчер начал заводиться. И злился он не на жену, а на себя, на тех ушлых ушлепков, которые его кинули. На кого угодно, на создателей игры и на ее правила. Но только не на жену.
А та сидела, едва сдерживая слезы, держась из последних сил.
– Сегодня из клиники звонили. Спрашивали, когда мы сделаем первый взнос. И предупредили, что завтра последний день. Боря, последний!
Бутчер промолчал, а жена продолжила севшим голосом:
– Иначе Наташкину операцию перенесут. Будем потом полгода ждать.
Она могла этого не говорить, Бутчер и так прекрасно все знал. Если он не внесет деньги, его дочери придется ждать как минимум полгода.
