Бестужев с радостью откликнулся. Тогда-то и состоялся его разговор с Сергеем Салтыковым, в котором канцлер дал понять, что будет смотреть сквозь пальцы на его отношения с великой княгиней.
Со своей стороны Чоглакова тоже поговорила с Екатериной, и разговор этот был вполне откровенным. Стране нужен наследник! «Вы увидите, как я люблю свое отечество и насколько я искренна; я не сомневаюсь, чтобы вы кому-нибудь отдали предпочтение: представлю вам выбор между Сергеем Салтыковым и Львом Нарышкиным. Если не ошибаюсь, то ваш избранник последний». Хорошо же Екатерина задурила Чоглаковой голову, если та выбрала на роль отца наследника Нарышкина. Далее Екатерина пишет: «На это я воскликнула: ''Нет, нет, отнюдь нет''. Тогда она мне сказала: ''Ну, если это не он, так другой наверно''. На это я не возразила ни слова. И она продолжала: ''Вы увидите, что помехой вам буду не я''».
Этот разговор происходил уже в Москве, куда переехал двор. Елизавета жила в своем дворце в Покровском, а Екатерина с великим князем, кавалерами и фрейлинами мотались по разным домам. В «Записках» Екатерина жалуется на фантастическое неудобство: тесно, грязно, сквозняки, насекомые, мыши и еще пожары, которым не было конца в этом 1753 году. Наконец в подаренных Петру Люберцах срубили новый дом. В мае Екатерина почувствовала первые признаки беременности, но Чоглакова предсказала неудачу. Так и случилось, это был уже третий выкидыш.
После долгой болезни умер Чоглаков, и на его место для наблюдения за великим князем был назначен Александр Иванович Шувалов, глава тайной канцелярии. Вот так-то! Присматривать за Екатериной определили графиню Румянцеву, которая ненавидела Салтыкова. Между тем наступил 1754 год. Двор вернулся в Петербург, Екатерина опять была беременна. Ее поместили в покои, расположенные рядом с апартаментами императрицы. Поэтому Екатерина не только не виделась с Салтыковым, она вообще была лишена какого-либо общества. Время родов приближалось.
К слову скажу, что в этом самом году Медицинская канцелярия представила «проект о сохранении народа», по которому умение всех повивальных бабок велено было освидетельствовать докторам, после чего годных к этому делу привести к присяге и называть после этого «присяжными бабками». В Москве их должно быть до пятнадцати, в Петербурге – до десяти. А если сыщутся лишние, то определить по каждой присяжной бабке в губернский город. Когда эти города наполнятся, то посылать присяжных бабок в провинцию, «дабы со временем ими все государство довольствовалось». Было также учреждено по школе в Москве и в Петербурге. В каждой быть по доктору на казенном жалованье, и называть того доктора «профессор бабичьего дела». При враче чтоб был лекарь, называть которого должно акушером.
20 сентября, как уже говорилось, Екатерина благополучно разрешилась от бремени. В честь праздника рождения наследника был устроен грандиозный фейерверк. «Россия, – пишет газета ''Ведомости'', – была представлена на коленях перед жертвенником с надписью внизу: ''Единого еще
