до этого два сборника стихов не сделали его известным, и, чтобы «преломить тенденцию», Байрон устроил великолепный «перформанс» своему новому произведению. 27 февраля 1812 года в палате лордов обсуждался антилуддитский1 закон, приговаривающий к смерти тех рабочих, которые сознательно повреждали машины хозяев, лишавшие их работы и куска хлеба. На этом заседании Байрон произнес свою первую речь, имевшую большой успех. «Разве мало крови бунтарей на вашем уголовном кодексе, что надо проливать ее еще, чтобы она вопияла к небу и свидетельствовала против вас? – спрашивал он. – Когда человек в смерти видит облегчение, и это, по-видимому, единственное облегчение, которое вы можете ему предложить, можно ли угрозами привести его к покорности?» Через два дня после этого вышла поэма, а наутро Байрон «проснулся знаменитым». Кстати, это именно его фраза. Когда его спрашивали о причинах успеха «Чайльд-Гарольда», он отвечал: «Я просто проснулся знаменитым».
На самом деле Байрон чутко уловил потребность, возникшую в среде образованных людей – отделиться от стремительно «обуржуазившегося» общества, от мира рациональности и наживы, сохранить верность старым идеалам, и главное – сделать это красиво. Его Чайльд-Гарольд глубоко разочарован в британском обществе, но, попав в страны, которые борются за независимость, – в Испанию и Грецию, он остается сторонним наблюдателем. Байронический герой, байроническая личность мгновенно стала модной «маской», под которой можно спрятать даже более чем заурядный ум и способности, вооружившись лозунгом «миру не дано меня понять». Через двадцать лет добросердечный юноша и бездарный поэт Ленский будет носить «кудри черные до плеч» в знак вольнодумства, а Татьяна Ларина будет спрашивать себя, кто же ее возлюбленный:
Чудак печальный и опасный,
Созданье ада иль небес,
Сей ангел, сей надменный бес…
Сравните фразу Джейн, сказанную о Шелли; такие прыжки из рая в ад и обратно были характерны для романтической традиции.
Но Татьяна продолжает:
Что ж он? Ужели подражанье,
Ничтожный призрак, иль еще
Москвич в Гарольдовом плаще,
Чужих причуд истолкованье,
Слов модных полный лексикон?..
Уж не пародия ли он?
Но пока, в начале XIX века, байронический герой на подъеме. Он всех интересует, ему все хотят подражать.
За «Чайльд-Гарольдом» последовали «Восточные поэмы»: «Гяур», «Абидосская невеста», «Корсар», «Лара», «Осада Коринфа», «Паризина», в которых Байрон закрепил «тренд» героя-мятежника, крайнего индивидуалиста, одинокого, враждебного всему миру и тем неотразимо привлекательного для женщин. Им казалось, что, влюбившись в бунтаря, они сами становятся бунтарками, но при этом снимают с себя всю ответственность за нарушение запретов: ведь они это сделали ради любви!
Августа Ли, разочарованная своим браком, приезжает к Байрону, они много и тесно общаются, он пишет ей страстные стихи. Появляется младенец – девочка, названная Медорой
