прибежала Марина, вся в соплях. В истерике бьется: сын потерялся. Отвела на детскую площадку, оставила на полчаса, пока в магазин ходила, она всегда так делала. Когда вернулась, все дети на месте, а Вальтера нет. Никто ничего не видел. Абсолютно ничего. Никаких следов, зацепок, предположений – ничего. Словно его и не было никогда. Пропал вместе с машинкой, которую я ему на день рождения подарил. Он с ней в песочнице играл. Так, поверите, даже следов на песке от той машинки не осталось. Ну и, конечно, надо ли говорить, что это была катастрофа. Катастрофа нашей жизни. Марина, естественно, во всем обвинила меня. Вальтера искали, но так и не нашли, а через полгода нам и вовсе сказали, что надежды никакой больше нет.
Веня смахнул слезу и зашмыгал носом.
– Я много чего не знаю, даже не догадываюсь, – сказал он. – И не обольщаюсь на этот счет. Но что я знаю точно, так это то, что Вальтер мой сын. Он и похож был на меня, как маленькая капля воды похожа на большую. Мы с ним жили в одном мире, дышали одним воздухом. Вы понимаете, не только в физическом смысле. Он был моим продолжением. Я звал его Лисенок.
Когда нам сказали, что надеяться больше не на что, – помолчав, продолжил Лис, – с Мариной случилась истерика. Не истерика, нервный срыв, да такой, что она на месяц загремела в больницу. А когда ее выписали, она собралась и улетела в тот самый северный город, в котором мы с ней сочетались, так сказать, и в котором у нее осталась родня. Я думал, что оттуда она уже не вернется. Но она вернулась. Правда, совсем другим человеком. Я встречал ее в аэропорту. Задрав голову, не глядя по сторонам, она прошла мимо меня и дальше, сквозь толпу встречающих, не задев никого, как, наверное, волна проникает сквозь гальку. Я торопился за ней, но, удивительное дело, мне-то эти люди чинили препятствия! Я что-то кричал ей вслед, звал, но она не реагировала. Остановилась она уже за стенами аэровокзала, на тротуаре, дождалась, пока я нагоню ее, и, вполоборота, посмотрев свысока, хотя значительно ниже меня ростом, спросила: «Где ты был, сволочь?»
И тут я понял, что мира не будет и пощады не будет. Но я, конечно, даже не представлял себе, что ждет меня дальше. Но уж этого я описывать не стану, общую картину оно не изменит, а только еще больше сгустит краски. Скажу лишь, что где-то с месяц назад я понял, что у Марины появился любовник.
– Что значит понял?
– Ну, не понял… Может быть, почувствовал. Ведь это легко узнать, когда с близким человеком происходит что-то подобное.
– Возможно, не знаю, – сказала Нина Филипповна, – у меня, слава богу, такой возможности не было, чтобы проверить. Алексей Фомич, царствие ему небесное, поводов мне не давал. Да и я ему, признаться, тоже. И что же дальше?
– Две недели назад я потерял работу. Тоже ничто не предвещало, не назревало… Ни с того ни с сего! А пока я пытался трудоустроиться, Марина привела любовника сюда, к нам. И сегодня они не пустили меня в квартиру.
– Понятно! – громко подытожила Нина Филипповна и звонко хлопнула широкими ладонями по разведенным, по обыкновению, коленкам. – Приятного,
