армии через Неман, на юге – группы А. Макензена из 11-й и Бугской германских и 4-й австро-венгерской армий на Владимир-Волынский) – под основание польского выступа с целью уничтожения находящихся там русских войск.
Зимние «Канны» были сорваны активными действиями русских войск (Вторая Праснышская операция, Карпатская операция), летние – во многом пассивными действиями с элементами активности (Третья Праснышская операция, Томашевское и Красникское сражения). Практически все подобные операции (за исключением гибели 20-го армейского корпуса в Августовских лесах) закончились для противника безрезультатно. Русское командование научилось реагировать на такие действия врага, ожидая от немцев осуществления «Канн». «Котлов» – стратегических окружений – Русский фронт 1915 г. не знал.
В-третьих, на германском Восточном фронте летом – осенью 1915 г. одновременно реализовывались две оперативных схемы – Верховного командования и командования Восточного фронта. Ревность и конкуренция между Э. Фалькенгайном и П. Гинденбургом сказались на глубине проводимых операций, направлениях главного удара, перебросках войск. Особенно это проявилось в период осуществления «Летних стратегических Канн» и Виленской операции.
В итоге Э. Фалькенгайн отмечал: «Уничтожение врага в целом, конечно, достигнуто не было»[22]. Э. Людендорф констатировал: «Летняя кампания против России была закончена. Русские были… фронтально оттеснены… За всю войну…нам ни разу не удалось довести до конца крупный стратегический прорыв»[23].
Стратегическое искусство русской армии в условиях сосредоточения стратегической инициативы в руках противника, обладающего значительным превосходством в силах и средствах, в период летней кампании 1915 г. проявилось в борьбе со стратегическим наступлением австро-германцев, планомерном отходе и борьбе с попытками окружения.
Русскую армию ждала смена Верховного главнокомандующего – им стал Император. С момента появления Николая II в Ставке происходит изменение стратегии русской армии. Наиболее заметным было то, что вместо нанесения ударов в расходящихся направлениях осуществлялась реализация единого стратегического плана. Ставка начала именно управлять действиями фронтов. Координация действий фронтов, сосредоточение максимальных сил на направлении главного удара, энергичное маневрирование – вот суть оперативных указаний нового Верховного Главнокомандующего. Практическое решение задачи осуществлялось Начальником штаба и главнокомандующими армиями фронтов.
Русские стратегические планы кампании 1916 г. во многом обуславливались общесоюзным планом, выработанным в конце 1915 г. на конференции в Шантильи. Впервые имело место применение Антантой основ стратегии коалиционной войны, а главное – проведение соответствующих принципов в жизнь. Конференция признала необходимым начать подготовку к согласованному наступлению в
Фалькенгайн Э. фон. Указ. соч. С. 142.
Людендорф Э. фон. Мои воспоминания о войне 1914–1918 гг. – М. – Мн.: Аст-Харвест, 2005. С. 169.
