мира, согласившись платить дань. Пророк вернулся в Медину, и это был последний раз, когда он лично участвовал в военных действиях.
34. О вы, которые уверовали! Воистину, многие из ученых и монахов присваивают имущество людей неправым путем и сбивают [людей] с пути Аллаха. А тем, которые накапливают золото и серебро и не расходуют их на дело Аллаха, возвести [, Мухаммад, что ждет их] мучительное наказание
35. в тот день, когда в адском огне будет раскалено накопленное [золото и серебро] и ими заклеймены их лбы, бока и спины, [и им будет сказано]: «Вот то, что вы накопили для себя. Так вкусите же то, что вы копили!»
36. Воистину, Аллах в тот день, когда сотворил небеса и землю, определил число месяцев в двенадцать согласно Писанию Своему. Четыре месяца из них запретные, и этот закон религии вечен. Так не причиняйте же в эти месяцы вреда сами себе и, объединившись, сражайтесь все с многобожниками, подобно тому как они сражаются с вами все [вместе]. Знайте, что Аллах – на стороне богобоязненных[113].
Пророк и дети Хатима из рода Тай
Из всех бедуинов наиболее прославился род Тай – благодаря щедрости их соплеменника Хатима. Про Хатима рассказывают много историй, и эта одна из них.
Когда его мать была беременна им, ей приснилось, будто бы ее спросили:
– Что ты выберешь? Одного сына, имя которого будет Хатим и он прославит свое имя щедростью, или десять обычных сыновей?
– Пусть будет Хатим, – ответила она.
Когда мальчик вырос, он взял за привычку выносить свою трапезу из дома и делиться ею с нуждающимися. Если же он не находил никого, то выбрасывал пищу. При виде такой расточительности отец дал ему рабыню, кобылу с жеребенком и отправил его в пустыню, пасти верблюдов. Когда Хатим приехал на пастбище, он заметил трех путников и поскакал им навстречу.
– Нет ли у тебя какой-нибудь еды, паренек? – спросили путники.
– Вы видите этих верблюдов и еще спрашиваете? – ответил он.
И Хатим помчался к стаду и зарезал трех верблюдов, чтобы приготовить им угощение.
– Дорогой! Мы удовольствовались бы и молоком, – сказали путники, подъехав к лагерю Хатима, – но если ты хотел устроить пир, то и тогда хватило бы одного верблюда.
– Я знаю это, но я увидел по вашей одежде и говору, что вы иноземцы, и хотел бы, чтобы вы рассказали в своей стране о том, что здесь увидели.
Три путешественника оказались придворными поэтами, направлявшимися в Хиру, и тут же, сочинив, прочли стихи, прославляющие его щедрость.
– Я хотел проявить великодушие, но вы превзошли меня! – воскликнул Хатим. – Клянусь, что перережу поджилки всему стаду, если вы не возьмете этих верблюдов в подарок и не поделите их между собой.
Поэтам не оставалось ничего, как подчиниться, и они ушли, ведя каждый за собой по девяносто девять животных.
Когда отец Хатима узнал об этом, он примчался на пастбище и закричал:
– Где верблюды?
Сура 9.
