еженедельных походов в церковь, как сильно жжет освященное серебро нашу мохнатую шкуру? А ведь во мне всего половинка волчьей крови.
– Чего сидишь, ведьма? – рыкнул колдун. Он все никак не мог угомониться и явственно пылал раздражением.
Впрочем, остальные хоть и не лезли с вопросами, но не спускали с меня пристальных вопросительных взглядов.
Вздохнув, решилась признаться:
– Я примерно представляю, чем его ранили. – Гадая, прибьют меня после этих слов сразу или подождут, тихо ответила я. – И помочь ему можно только в одном случае: если сначала вытянуть из него серебро. Тогда он сможет сам восстановиться.
– Так чего ты ждешь, старая? – это уже волчара грозно рыкнул. – Не поможешь ему – загрызем!
Чего я жду? Впору рассмеяться, да только не смешно. Страшно! Боль, что испытаю я, вытягивая серебро из волка, вряд ли станет многим меньше той, что терзает его тело сейчас.
Тяжело вздохнув, сняла вязаные перчатки.
– Готовлюсь, – сипло ответила я. А про себя добавила: готовлюсь забрать себе его боль и ожоги.
Я потерла вмиг вспотевшие ладошки, а потом, собравшись с духом, чтобы не выдать себя вскриками, положила руки на грудь раненому и отпустила магию, призывая серебро расплавиться и покинуть несчастное тело. Сила целителя заставила металл заструиться, вытекая наружу… к моим ладоням.
Боль оказалась ошеломительной. Судорожно дернулось тело оборотня – он тоже ощутил всплеск боли от движения освященного металла. Но для него это стало последним испытанием – едва серебро исторгалось его плотью, как начинала работать феноменальная регенерация оборотня.
А я… чувствуя, как серебро концентрируется на моих ладонях, облегая их, зашипела, едва сдерживаясь, чтобы не застонать от ярчайшей сильнейшей боли.
Дура, какая же я дура!
– Мне нужны лоскуты и вода. Срочно, – в этот раз и притворяться не потребовалось, от боли голос звучал, как карканье ворона.
Переспрашивать никто не стал. Все поняли сразу, зачем мне все это. Через миг рядом упала мокрая тряпица, с кровавыми потеками. Но меня не заботила, чья это кровь, собственная сейчас волновала больше. С содроганием я обтерла свои ладони, чувствуя, как с серебром слезает часть моей кожи.
– Еще! Мне нужно, чтобы вы постоянно меняли ее на свежую. Каждый раз! – прохрипела я.
Пусть хоть все рубахи порвут. Даже штаны! Выносить обволакивающее ощущение огненной боли я не могла, поэтому, водрузив ладони над ранами, из которых вытекало серебро, сколько могла терпела, позволяя ему собраться на моих ладонях и… С остервенением кидалась оттирать серебро с собственных рук. С каждым разом заново сдирая с себя кожу!
– Что с тобой… госпожа Лари? – неожиданно присел рядом еще один оборотень. – Я чувствую запах боли… паленой шкуры?
Естественно, скрытое иллюзией тело они не могли видеть, не подозревая о причине моих мук. Я попыталась улыбнуться
