своих братьев и сестер, люби природу.
– Такие заповеди всегда начинаются с «люби себя».
– Иначе и не должно быть. Ты не можешь любить других, пока не полюбишь себя. Мне было шестнадцать, когда я присоединился к «Кругу», семь лет тому назад. Настоящий плохиш. Продавал наркотики, употреблял наркотики, мог за просто так избить человека, связался с бандой. Но теперь исправился.
– Теперь ты в банде с большим будущим.
Пасть змеи на внушительном кулаке широко раскрылась. Его обладатель рассмеялся.
– Ты мне нравишься, Фаррел.
– Я всем нравлюсь.
– Ты можешь не одобрять методы конгрессмена, но у него есть идеи, которые всех нас сблизят.
– Цель оправдывает средства, так?
– Видишь, в тебе опять говорит злость.
Ной допил пиво.
– Такие парни, как ты и конгрессмен, предпочитали прятаться за спиной Христа. Теперь это психология и самооценка.
– Программы, отталкивающиеся от Христа, получают слишком мало средств налогоплательщиков, чтобы даже изображать благочестие. – Громила выскользнул из-за стола, выпрямился во весь рост. – Ты же не собираешься взять деньги и не выполнить обещанного, так? Ты действительно задуришь голову его жене?
Ной пожал плечами:
– Она все равно мне не глянулась.
– Худосочная сука, не так ли?
– Сухая, как галета.
– Но для мужа она – пропуск в высшее общество. Значит, ты уйдешь отсюда и сделаешь все, что положено?
Ной вскинул брови:
– Что? Ты предлагаешь… ты хочешь, чтобы я отдал этот пакет с деньгами копам и подал на конгрессмена в суд?
На этот раз пацифист не улыбнулся.
– Наверное, мне следовало сказать: поступишь по-умному.
– Я просто хотел уточнить, – заверил его Ной.
– Как бы эти уточнения не привели тебя в гроб. – Змееносец развернулся и, покачиваясь, двинулся к выходу из таверны, демонстрируя всем желающим мастерство татуировщика.
Сидящие у стойки и за столиками ковбои повернулись, подгоняя его взглядами. Будь они истинными всадниками пурпурной зари, а не специалистами по компьютерным сетям и торговцами недвижимостью, один из них из принципа дал бы ему пинка.
Когда за пацифистом закрылась дверь, Ной попросил несостоявшуюся Минни повторить заказ.
Она принесла запотевшую бутылку «Дос Экиса» и спросила:
– Этот парень – бандит?
– Вроде того.
– А вы – коп.
– Бывший. Неужели заметно?
– Да. И на вас гавайская рубашка. Копы в штатском любят гавайские рубашки, потому что под ней легко спрятать пистолет.
– Ну, я под ней ничего не прячу, – солгал Ной, – за исключением пожелтевшей майки, которую следовало выбросить пять лет тому назад.
– Мой отец любил гавайские рубашки.
– Ваш отец – коп?
– Был, пока его не убили.
