меча утрачена, но сохранилось множество других – от сходных образцов. Предположительно это результат дальнейшего логического развития «крылатых» образцов, о которых я говорил в предыдущей главе. С изобретением петли для ремня, который поддерживал ножны (в то время как ножны гальштаттских мечей, нужно учитывать, можно было носить свободно, на ассирийский манер), отпала необходимость прицеплять оковку крюком к ноге или локтю для того, чтобы достать оружие. Поэтому крылышки тоже стали излишними; их стали плотно прижимать к нижней части ножен и усложнять форму центральной части оковки (рис. 26). Конечно, это всего лишь теория; мы не знаем точно, использовали ли крылатые оковки таким образом, как это только что было сказано, или в латенский период I они модифицировались согласно моему предположению. Такое умозаключение просто выглядит логическим.
Эти два превосходных экземпляра оружия, найденные в крайних точках района распространения мечей такого рода, находятся как бы на разных полюсах, а между ними расположены множество других, обнаруженных в погребениях или залежах. То, что во времена античности многие из них были уничтожены, – трагедия для археологов. До сих пор не обнаружено материалов этого периода, способных сравниться с датскими, но несколько находок соответствуют информации, содержавшейся в комментарии Орозия, который говорит в своем сочинении, посвященном победе кимвров над римлянами в 105 г.:
«Когда враги захватили два лагеря и огромное количество добычи, содержавшейся в них, они по какому-то странному и новому побуждению уничтожили все, что попало к ним в руки. Одежды разорвали на куски и выбросили, золото и серебро кинули в реку, кольцевую броню сломали на куски, лошадиную сбрую уничтожили, а самих лошадей также швырнули в воду, людям привязали на шеи веревки и повесили на деревьях, так что добычи у победителей оказалось не больше, чем они проявили милосердия к побежденным».
Кстати, стоит отметить, что здесь Орозий ссылается на «кольцевую броню», понятие, о котором мало где упоминается и мало что известно. Это весьма интересный момент, на котором стоило бы остановиться поподробнее, но я не ставлю себе задачи исследовать происхождение и развитие защитных приспособлений иначе как в самых общих чертах: в работах археологов им и без того уделяется большое внимание, а количество трудов по происхождению, истории и изменениям в конструкции средневековых доспехов и вовсе безгранично. Мне же хотелось бы большую часть книги посвятить оружию. Однако вернемся к событиям, которые для археологов имеют огромное значение и которым мы обязаны получением невероятного количества хорошо сохранившегося материала, во многих случаях неизвестного доселе.
Юлий Цезарь, писавший пятьюдесятью годами позже Орозия, об обычаях галлов говорит:
«Когда они решают идти на бой, то обыкновенно посвящают богу Марсу всю добычу, которую надеются получить. После победы они приносят захваченных животных в жертву,
