что это дело прошлого. Я буду чрезвычайно признателен, если мне предоставят возможность объяснить сложившуюся на сегодня ситуацию в германо-советских отношениях».
Молотов умел одинаково хорошо унижаться и нападать. Удар, однако, был нанесен. Советский Союз должен был искать силы для борьбы за выживание.
Правительства Британии и Америки решили забыть прошлое и прийти на помощь России. Со стороны Британии это было не более чем проявлением инстинкта самосохранения; а вот Соединенные Штаты действовали строго в соответствии со своей политической линией в части помощи любой стране, воюющей с нацизмом.
В начале апреля 1941 года Черчилль уже не сомневался, что Германия вынашивает планы напасть на Советский Союз, поэтому он возобновил попытки установить своего рода рабочие взаимоотношения с Кремлем. Идеи (министр иностранных дел Великобритании. – Примеч. ред.) обратился к советскому послу в Лондоне, Майскому, который уклончиво ответил, что советское правительство не обсуждало с Германией новых соглашений и что концентрация нацистской армии не вызывает у них никакого беспокойства. Черчилля не удовлетворил такой ответ. Он объяснил Майскому, что в случае нападения Германии Британия будет готова оказать Советам всестороннюю помощь. На это Майский заявил, что было бы хорошо, если бы Британия для начала официально признала присоединение Балтийских государств к Советскому Союзу.
Несмотря на равнодушие партнеров, Черчилль, как только русские подверглись нападению Германии, сразу предложил помощь. А до этого, 15 июня 1941 года, он лично обратился к Рузвельту с предложением проведения совместных акций. Согласно всем информационным источникам, сообщил Черчилль Рузвельту, нападение на Россию неизбежно. «Если вспыхнет новая война, мы, конечно, должны будем оказать всемерную поддержку и любую помощь русским, руководствуясь принципом, что Гитлер является врагом. которого мы должны победить. Я не ожидаю никаких политических реакций и уверен, что германо-российский конфликт не вызовет у вас никакого замешательства».
Стремление оказать помощь России вызвало негодование в Государственном департаменте. Бесцеремонность и грубость, с которыми Россия, в период сотрудничества с Германией, предъявляла. как само собой разумеющееся, претензии на наши жизненно важные ресурсы, нанесли обиду американцам; а ее территориальные притязания вызвали тревогу. Тем не менее после нападения Германии Государственный департамент уменьшил ограничения на американский экспорт для Советского Союза. Однако президент. желая добиться большего, стремился объединиться с Черчиллем.
Секретарь Госдепартамента Корделл Хэлл был такого же мнения. В своих мемуарах он пишет, что был болен и находился дома, когда пришло известие о вторжении Германии. Он немедленно позвонил президенту и Уоллесу и сказал следующее: «Мы должны оказать
