лишь два аэропорта с замощенными взлетно-посадочными полосами. А единственная школа проводила пятичасовые занятия в три смены, при этом университета в стране не было.
Как и другие национальные правительства, лидеры Сан-Томе и Принсипи сочли необходимым увеличить армию, несмотря даже на то, что годовой военный бюджет составлял лишь 1 млн долл. США. Плохая новость состояла в том, что у армии не было ни автомобилей, ни самолетов, и она была недостаточно подготовлена к отражению вражеского нападения. Однако была и хорошая новость – у государства не было врагов. Когда США сообщили, что отправили военного атташе для укрепления армии Сан-Томе и Принсипи, граждане государства обрадовались, несмотря на бессмысленность миссии атташе и отсутствие подготовленных солдат в стране. Так же, как и большинству других крошечных государств, которые внезапно проснулись уже в современном мире в конце ХХ столетия, Сан-Томе и Принсипи требовалось чудо.
В 1997 г. в ходе геологической разведки неподалеку от побережья были обнаружены огромные залежи нефти (4—11 млрд баррелей). Перспективы были настолько хороши, что группа крупных нефтедобывающих компаний предложила Сан-Томе и Принсипи[6] 237 млн долл. США за возможность добывать нефть с шельфа. Внезапно у бедняков появилась надежда: нефть могла не только спасти их от нищеты, но даже сделать миллионерами.
Люди не могли в это поверить, но, тем не менее, произошло настоящее чудо. Чудесным было даже не то, что Сан-Томе и Принсипи не продержалось бы без порции хороших новостей и наличных, а то, что бедные страны обычно не находят таких подарков на своем пороге. И даже в том случае, если на пороге их ждал бы сюрприз, у граждан Сан-Томе и Принсипи не было ни технологий, ни знаний, которые требовались, чтобы превратить сырье в рентабельный продукт.
Жителям Сан-Томе и Принсипи было не так-то просто отнестись к этому открытию серьезно. Реальность оказалась такова, что требовалось некоторое время, прежде чем они смогли бы добыть первый баррель нефти на экспорт. Так и произошло в 2000–2001 гг., когда Сан-Томе и Принсипи и Нигерия второпях решили вопрос со спорными морскими границами и согласились вести совместную нефтеразведку в прибрежных водах. Уже тогда прогнозировали, что из зоны совместных разработок можно было бы получать 250 тыс. баррелей нефти в день на протяжении пяти лет. Тем не менее страна, которая хотела стать азартным игроком на нефтяной арене, должна была производить как минимум 1 млн баррелей нефти в день. Скептики полагали, что даже через какое-то время в этой стране не сможет возникнуть экономика «просачивающегося богатства». Вероятнее всего, деньги просто оседали бы в карманах политиков.
В 2001 г. к власти пришел президент Фрадике де Менезеш, бывший торговец какао. Ранее он торжественно заявлял, что в отличие от Нигерии, его страна не падет жертвой коррупции, которая является неотвратимой судьбой всех нефтяных государств. Международное сообщество с радостью восприняло намерение президента
Более половины денег исчезала по пути в страну, поскольку Нигерия, которая понесла первоначальные издержки, получала 60 %. И даже при таких условиях доля Сан-Томе и Принсипи в 4 раза превышала доход государства за 2004 г.
