не прошли даром, – и вовсе грозил скатиться в надрывный кашель. – Мы не можем искать источник вслепую, тем более что люди не способны чувствовать эти, как вы говорите, эманации.
– Я пришлю ещщще следопытов. Дайте немного времени. Пропускная способность портала слишшшком низкая. А новые стабилизировать не выходит, будь он неладен, этот ваш ученый!
От упоминания Аларика сердце болезненно сжалось. Ладони вспотели, и я вытерла их о подол юбки.
– Так и не раскололся? – почти равнодушно поинтересовался Вандебор.
– Рассскололся. Но несет такую чушь, что мы не можем ничего понять. То ли он безумец, то ли совершеннейший гений! – зло выплюнул Хамелеон.
– Так, может, мы испробуем свои методы? – нехорошо усмехнулся Бруммель и все-таки закашлялся, отчего я внутренне позлорадствовала.
– Сссами разберемся! – оскорбленно выплюнул эвриец и замолк.
– Как будет угодно, эр Тануш. – Бруммель унял кашель, но голос его все одно оставался сиплым. – Так что прикажете делать, пока не прибудут ваши ищейки?
– Собирайте людей для поискового отряда. И не ту шваль, что вы прислали в прошлый раз. Нужны подготовленные люди, способные переносить тяжесть длительных походов. Источник далеко, я чувствую.
– Да где ж таких возьмешь? – прохрипел бывший каторжник. – К тому же тех денег, что выделяет наш дорогой друг, только-только и хватает, чтобы оплачивать работу всякой подзаборной швали, как вы выразились.
Камень был явно брошен в огород Вандебора. С той стороны донеслась какая-то возня, недовольное бухтение, а потом возбужденный голос Амаля.
– Я и так взял на себе все расходы! У меня кошелек, знаете ли, тоже не резиновый! – возмутился торговец.
– Я думаю, тех товаров, что мы вам поссставляем, вполне достаточно, чтобы покрыть все расссходы.
– Товаров достаточно. Но сложностей со сбытом никто не отменял. Вы ведь понимаете, что я не могу вести открытую торговлю! И так кручусь, как могу! – посетовал на тяжкую жизнь торговец, а я почувствовала, как чешутся руки.
Надо было еще в прошлый раз расцарапать его жирную физиономию. Неужели этому предателю плевать на все, кроме собственной выгоды?
– Кто бы жаловался, – фыркнул Бруммель, и мужчины зашлись в жарком споре.
В суть я не вслушивалась, и так было понятно, что спор этот бессмысленный. Просто обоим требовалось выплеснуть недовольство. И делали они это по-мужски грубо – не стесняясь крепких выражений и ударов кулаком по столу. Прервал всю эту бессмысленную перипетию эвриец.
Уж не знаю, как, но просто в один миг стало тихо, а шелестящий голос с угрозой произнес:
– У нас ссслишком много дел, чтобы тратить время на вашшши разборки.
– Без ваших ищеек мы все равно пока ничего не можем.
– Я уже сказал. Не люблю повторятьссся. Собирайте людей для похода. И ещщще… Нам нужно больше девственниц. Достаньте
