style="font-size:15px;"> – Есть! – сказал вслух сидящий в нем глубоко граф Павлин. – Надо, чтобы Лиана следила за смотрителем, когда ему передадут порошок.
Он позвонил Илье Львовичу.
– Илья Львович, Иван Сергеевич тебя беспокоит, сделай так, чтобы твоя мудрая Лиана проследила за музыкантом-директором, когда тот будет передавать порошок смотрителю. Не упусти момент. Пусть она ведет этот порошок до графа Павлина!
– Будет сделано, сейчас все на обеде, я их у столовой встречу, – усмехнулся мысленно Илья Львович, но удержался от комментариев.
– Бери машину! Важно, чтобы Лиана видела момент передачи товара, оторви ее от сопровождающих ее лиц под любым предлогом! На карте честь пансионата!
Граф Павлин любил быть двуликим Иваном Сергеевичем.
Илья Львович заглянул в столовую: музыканты ели, пили. На коленях у музыканта-директора лежал пакет, товар был на месте. Вся четверка была в сборе. Он направился к своему столику, быстро поел, пошел наперерез Лиане. Паша сделал недовольное лицо.
Я подошла к Илье Львовичу.
– Лиана, идем со мной! Мы с тобой поедем к башне.
– Интересно, поехали, Илья Львович, – сказала я и помахала остальным.
Я и Илья Львович, не оглядываясь, пошли к центральному выходу из пансионата, где стояла служебная машина для разъездов. Он сам сел за руль.
– Лиана, я тебя подвезу, но рядом с тобой меня быть не должно, ты будешь следить за входом в башню. Есть предположение, что сегодня будет передана контрабанда смотрителю. Ты проследи, кто передаст ему пакет, постарайся увидеть того, кому смотритель потом передаст пакет. Вот карандаши, бумага. Ты сиди и рисуй, на тебя не будут обращать внимания. Ты говорила смотрителю, что художница, так вот и рисуй с натуры морские волны.
Илья Львович отвез меня к башне и исчез в стороне городского рынка. Она села рисовать. Смотритель сам подошел ко мне и спросил:
– Девушка, у тебя памяти совсем нет? Решила волны рисовать с натуры? Рисуй, а мне не мешай. Если бы ты еще немного в сторонку села от башни, вон на том валуне.
– Хорошо, я пересяду. Какие сегодня волны красивые!
– Что ты в них нашла? А, все художники убогие, что на них обижаться, – проговорил смотритель и пошел к башне.
Минут через двадцать показался музыкант-директор. Он подсел к смотрителю, потом поднялся на смотровую площадку, а вниз спустился без пакета. Я пакет заметила, но еще я заметила, что пакета в руках возвращающегося музыканта-директора не было. Смотритель после ухода музыканта-директора повеселел.
– О, рисует. Смотри ты, а волны как живые. Девушка, а ты и впрямь художница! Мне бы волны свои подарила, я их на стенку повешу.
– Один рисунок я Вам подарю, сегодня волны хорошо получились, но мне еще надо немного их дорисовать.
– Ладно, рисуй, девушка, раз мне рисуешь.
У меня
