и он с легкостью поддался. Вытащив плащ-палатку из бака, я увидел, что под брезентом лежат части человеческого тела. Отрубленные руки, ноги, головы. Их было много, весь мусорный контейнер был завален расчлененными частями человеческих тел. А вот крови не было совсем.
Быстро заглянув, во второй бак, я увидел ту же самую картину: отрезанные руки и ноги. Единственным отличием, было то, что сверху всей этой мешанины из рук и ног, лежала отрезанная голова. Внимательно посмотрев на лицо, я понял, что оно мне кого-то напоминает. Но, кого? Бля! Да, это же моя голова! Какого, хрена?!
Открыв глаза, я еще долго не мог понять, где нахожусь. А, это же моя собственная квартира, и моя собственная кровать. Вот, блин! Опять этот сон. Да, что ж это такое? Раньше он мне снился раз в полгода, а тут вторую ночь подряд. Что ж это за напасть такая?
Чувствовал я себя совершенно разбитым, сказывалось то, что я вчера просидел пять часов за компьютером и лег спать только в три часа ночи, а проснулся в семь утра. Итого, всего четыре часа на сон. Ну, и ладно, на том свете отосплюсь…тьфу, тьфу, тьфу три раза, через левое плечо, мне пока и на этом свете хорошо!
Семь утра. Так, на кой ляд, я «запрограммировал» себя встать в такую рань? Вспомнил – хотел приехать в больницу к Василию самым первым и успеть поговорить с ним, до того, как к нему съедутся толпы сочувствующих родственников и друзей.
Быстро совершив, все утренние обряды, в виде умывания и завтрака, я собрал в пакет фрукты и йогурты для раненого, и поехал в больницу.
В больницу, первым я не успел, возле палаты стояли двое подростков из интерната.
– Бойцы, а вы чего здесь торчите, в такую рань? – весело спросил я у них и, передав пакет одному из подростков, приказал: – Фрукты вымыть, найти вазон под них и принести в палату. Выполняем!
Один из подростков, взял в руки пакет, вытащил из него кулек с фруктами и убежал вглубь больничного коридора. Второй подросток остался стоять возле двери, держа в руках, мой пакет с йогуртами.
– Нам, Владимир Петрович приказал сидеть возле палаты, на тот случай если Василию Петровичу, что-то понадобиться. – Гордо произнес пацан.
– Ну и правильно, – похвалил я, подростка. – Вахты длинные?
– По три часа. Мы уже два отстояли, в девять, нас сменят, – посмотрев на часы ответил, воспитанник интерната.
– Денег, вам, хоть оставили? Ну, там лекарств, прикупить, если что?
– А как же! Пятьсот гривен, – с чувством, собственной значимости, ответил подросток.
Ничего себе, пятьсот гривен, это же целых шестьдесят долларов. Для подростка, выросшего на казенных харчах, это были большие деньги.
– Ну, хорошо, стой – дежурь. Если, что-то надо будет, я позову, – и, открыв дверь палаты, обернувшись, строго добавил: – Никого, кроме медицинских работников в палату не впускать. Понял?
Войдя в палату, я подошел к кровати и присел на стул.
– Ну, что как чувствуете
