своими наблюдениями и потом спросить у Ларисы, что она заметила?
Удаление файлов заняло несколько минут, папку с бумагами и немногими фотографиями, Виктор тоже передал Сыщику. Он не сказал, что основная часть материалов хранится в компьютере у Ларисы. Сыщик не мог представить, что такой «пустышке» любой, хотя бы сколько- то понимающий в своей работе детектив, мог доверить важную информацию!
«Вот это Лариска! Ай да молодца! – ликовал в душе детектив, глядя как его секретарша беззастенчиво разыгрывает полную и ужасно обаятельную дурочку. – Если она даже такого сыщика провела, все остальные ей просто нипочем!»
А Лариса тем временем предложила чай сыщику, старательно строя ему «глазки» и мило улыбаясь. Она несколько раз слегка поправила на груди блузку, чуть приоткрывая грудь, но не настолько откровенно, чтобы выглядеть вульгарно «чтобы не спугнуть» – прокомментировала бы этот жест другая женщина, если бы была рядом.
Закончив «чистку» офиса от дела Лекаря, сыщик направился к двери. Виктор поднялся из-за стола, чтобы проводить посетителя. Прощаясь, сыщик смерил взглядом хозяина кабинета, словно говоря: «Я был о Вас лучшего мнения! Куколок нормальный детектив держит дома, а не в офисе. На работе умные люди работают… Удивляюсь, что вы в подобной атмосфере еще что-то делать успеваете! Один с «грузилом» в шестьдесят килограммов!»
– Зато приятно приходить на работу! – вслух парировал Виктор.
Посетитель презрительно скривился и покинул офис.
*****
Сыщик не всегда был только сыщиком. Макс вырос в бедном квартале в нижней части города, в местечке, где крошечные халупки были построены плотно одна к другой. В тесных кварталах этого района было прописано так много людей, что власти города много лет мечтавшие снести их, не могли себе позволить сделать это. По закону каждый, кто попал под снос, должен был обеспечиваться жильем, не меньше одиннадцати квадратных метров на человека. Но в этих трущобах на одиннадцати квадратных метрах было прописано до двадцати человек. Они не все жили в комнатке, но прописались задолго до принятия закона о минимальном количестве квадратов на человека. И теми, кто был прописан в одном маленьком квартале, можно было заселить половину микрорайона и потому власти терпели трущобы в развитой части города.
Почти каждый мальчишка или девчонка, выросшая в этих кварталах, мечтали вырваться из своего района, хотя и научились выживать здесь. Но, даже вырываясь и проживая в других районах города, они сохраняли прописку своего района, в надежде, что властям все же надоест терпеть трущобы в городе и им дадут квартиру. Большинство мальчишек района начинали пить и курить, едва начав говорить, девочки легко шли «по рукам» чуть достигнув зрелости, если они были хоть сколько- то привлекательными. Местная банда не впускала чужаков, и посторонним здесь было опасно даже проходить по улице после восьми вечера.
Нередко по ночам в районе раздавались выстрелы, в каждом доме почти
