день, как море – солью…(Заложником капризной рифмы
я рождена была на свет!)
Не захлебнуться б в «передозе»
эмоцией, как воин – кровью!
Не подменить бы правду – мифом,
как часто делает поэт…
Скрипка разговаривала с Богом…
Вариации на тему скрипичного концерта Иосифа Ахарона
Скрипка разговаривала с Богом.
Жаловалась: – Жизнь подорожала,
холодно в лапсердачке убогом,
да жена б не каждый год рожала…
– Я готов делиться коркой хлеба
с каждым из соседей, – в счастье, в горе —
чтоб жидовским не звались отребьем
детки в каждой драке, в каждой ссоре.
– Чтобы околоточный не зыркал,
да не пялил глаз на дочку Браху…
Крышу подлатал весною лыком,
звал соседа, шил ему рубаху.
– Господи! Ведь мы ж блюдём Субботу,
заповеди все, что на скрижалях!
Руки вот распухли от работы,
пальцы еле шило удержали…
– Быть евреем, Господи, не просто
даже в мире сытых и богатых!
Говорили, перехрестов вдосталь
стало среди нас, жидков пейсатых.
– Господи! А как бы пригодилась
кроха счастья нам и деткам – тоже!..
Плакала струна, слеза катилась,
пела скрипка высоко, до дрожи…
Я куплю твою подпись, поцелованный богом!
Сегодня в новостях передали, что всенародно любимый израильский художник Менаше Кадишман продаёт свою подпись за деньги в порту Тель-Авива, чтобы рассчитаться с долгами…
Продавал свою подпись гениальный художник
в Тель-Авивском порту, в подпоясанной тоге,
босиком… Не нашёлся в этом мире сапожник,
чтоб обуть гениальные, вечно бОсые ноги!
В белоснежной рубахе, по ручьям горных речек —
сто пластмассовых смайлов! Как Господь… как в раю…
Под портретами нежных человечьих овечек,
на улыбках и рунах ставил подпись свою!
Что случилось, Художник? Почему свою душу,
крыльев ангельских пару и блаженный кураж —
за сто шекелей пошлых, за деньгу, за полушку! —
совершаешь скандальный городской эпатаж?
Завтра пасмурным утром, тель-авивским дорогам
на везенье отдавшись, прямо к пОрту спущусь —
я куплю твою подпись, поцелованный богом!
Может, даже к ладони прикоснуться решусь…
Перед картиной Марка Шагала
Перед картиной Марка Шагала —
в выси небесные ветер пречистый,
пахнущий розой, ирисом, сандалом,
душу уносит лёгкою кистью…
Перед картиной мэтра иллюзий,
шелковых шлейфов и розовых лилий,
звёздных, исполненных нежности блюзов,
взглядов овечьих и мягких идиллий,
перед картиной таких мирозданий,
где б проживать бесконечно
