style="font-size:15px;"> Она была бесконечно благодарна Верту за все, что он для нее сделал.
Во-первых, перечисляла она мысленно, как ежеутреннюю молитву, он выбрал ее на весенней свадьбе, где созревших девчонок распределяли между работягами. Явился на смотрины в последний момент, когда огласили ее участь и назвали имя напарника на предстоящую ночь. Своей властью Верт переиграл решение жюри и увел Кони с собой, пропустив мимо ушей отчаянные вопли назначенного партнера. Так она избежала пропахшей потом подстилки долговязого лысого плебея в драном хитоне. Она охотно пошла за Вертом и осталась при нем на долгую жизнь.
Во-вторых, он не отнял у нее сына, которого она вопреки Закону родила дома, а не в инкубаторе, где женщинам Континента полагалось рожать. Мальчику посчастливилось прожить при отце и матери первые восемь весен жизни, и только тогда его затребовали в инкубатор. Позже, используя полученное ее стараниями достойное развитие, он поступил в техническое училище и выучился на горного мастера. Теперь живет обеспеченной, сытой жизнью в далеком поселке шахтеров. Он даже сделал попытку забрать мать на свое иждивение, но Верт воспротивился, не позволил, и она покорно осталась при нем.
В-третьих, он не избавился от нее, когда взял в дом вторую жену и у нее родилась девочка, которую сразу же после рождения пришлось поместить в инкубатор.
И вторую жену Верт удержал в доме, женившись в третий и четвертый раз. И опять рождались дети. Их сразу же отправляли в инкубатор, а юные жены оставались под его кровом и защитой.
Кони упрямо продолжала любить и почитать Верта, своего единственного мужа – так она верила, хотя он давно не останавливал на ней свой взгляд – попросту не замечал. Она же внимательно наблюдала за всем происходящим в доме, обо всем имела независимое суждение и, будучи человеком скромным, добровольно смирившимся с отведенным ей местом, никогда ни во что не вмешивалась.
Особенно чутко она отмечала малейшие перемены в настроении мужа, ей в голову не могла прийти мысль назвать его бывшим мужем. Она была постоянно настроена на анализ его энергетики, иногда казалось даже, что ей удается с легкостью проникать в самые потаенные мысли Верта.
Но однажды, не выдержав напряжения, она набралась смелости, явилась к Верту без вызова и выложила ему свои опасения. По его благодарному отклику она поняла, что поступила правильно. Он и сам извелся от предчувствия опасности, сознавая, что копится нечто серьезное, что может изменить и даже разрушить их устоявшуюся добрую жизнь. Он верил в предчувствия вообще, а в предчувствия первой своей жены верил особенно. И сумма предчувствий близкой беды порождала в нем тихую панику.
Его высокое положение действительно пошатнулось после того, как дела на Континенте, которым он управлял в течение непостижимой бездны времени, заметно пошли на спад. Начались небывалые неприятности – перебои с поставками стратегического сырья для фабрик Острова, чего никогда не случалось прежде. Снизился вых
